Разворот в никуда. Россия в петле Кудрина

В 1716 году конкурент Банку Англии появился во Франции, которая попыталась скопировать английский опыт, уступив после смерти Людовика XIV настойчивым предложениям шотландца Джона Ло (финансовая грамотность шотландцев — автором идеи о создании Банка Англии был шотландец Петерсон — была вызвана бегством туда, наряду с Португалией и Швейцарией, разгромленных во Франции тамплиеров с их деньгами). Английский опыт копировали до деталей, но с лета 1719 по февраль 1720 года шло раздувание спекулятивного пузыря Индийской компании (как и в случае с Компанией Южных морей, переоценка возможностей вылилась в искусственное повышение курса акций для построения финансовой пирамиды). После ее банкротства оказалось, что значительная часть банкнот была обеспечена ее акциями. Паника из-за краха компании привела к их массовому предъявлению к оплате.

Банкротства банков Компании Южных морей и Джона Л о (в одном и том же 1720 году, что усиливает подозрения во внешнем вмешательстве) оставили английскую пирамиду госдолга единственной. Банк Англии не пытался использовать спекуляции для обеспечения своих обязательств, ограничиваясь налоговой базой правительства, и эта консервативная политика обеспечила успех.

Крах Компании Южных морей, вызвав общенациональную панику, не только подверг Банк Англии натиску вкладчиков, но и обеспечил ему еще одну монополию, подтверждающую его исключительность: право приостанавливать платежи золотыми и серебряными монетами. Оно свидетельствовало: управление госдолгом — важнейшая государственная функция, ради которой можно пренебрегать обычным правом.

Эффект от нее один из основателей геополитики контр-адмирал Мэхэн описал так: «Хотя мы вышли из тяжелой войны в 1697 году обремененными долгом, слишком значительным для погашения его в течение кратковременного мира, мы… уже около 1706 года, вместо того, чтобы видеть флот Франции у наших берегов, ежегодно посылали сами сильный флот для наступательных действий против неприятельского».

Исаак Ньютон как подлинный отец Британской империи

Помимо временной утраты контроля за госдолгом из-за его перехода в частные руки, ослабление власти после Славной революции способствовало усилению порчи монеты (не говоря о банальном фальшивомонетничестве), что стало самостоятельной причиной финансового кризиса.

Основой денежного обращения был серебряный шиллинг крайне низкого качества чеканки. Отсутствие ребристого ободка делало массовой практику срезания части монет с последующей ее переплавкой.

Английское правительство еще в 1662 году начало чеканить высококачественные монеты, в том числе с надписью на ребре, что не позволяло обрезать их, — но последних в силу сложности производства было немного, и их либо сразу прятали как сокровища, либо переплавляли в серебряные слитки и вывозили в Европу (из-за порчи монеты серебро в качестве товара было дороже, чем в качестве английских монет).

В результате в обращении оставались лишь обрезанные монеты все более низкого качества, что стало одной из причин начавшихся в 1694–1695 годах массовых банкротств. По оценке Ньютона, около 12 % серебряных денег в обращении было фальшивыми, а у оставшихся было срезано около 48 % их общего веса.

Для спасения Англии, ведшей тяжелую войну с Францией, надо было оздоровить денежное обращение. Сочетание взявшихся за эту задачу людей демонстрирует уникальность английской политической культуры: ученик Ньютона Чарльз Монтегю, внесший билль о создании Банка Англии и назначенный после этого канцлером казначейства; Джон Сомерс — глава партии вигов, с 1697 года — лорд-канцлер Англии; Джон Локк — врач, философ, теоретик парламентаризма, с 1696 года — комиссар по делам торговли и колоний; Исаак Ньютон — автор великих «Математических начал натурфилософии».

Причина появления среди денежных реформаторов философа и ученого — роль науки в тогдашнем английском обществе. Страшные и длительные социальные катаклизмы скомпрометировали все его институты. И королевская власть, и церкви, и аристократия, и суды, и парламент, и купцы, и юристы, и банкиры многократно совершали все неблаговидные действия, какие можно представить, — и потому не годились на роль арбитра в столкновениях интересов. В результате таким арбитром стали ученые как сословие, сочетающее интеллект с определенной независимостью, вызванной оторванностью от политической и хозяйственной жизни.