Развратная

Вика почувствовала, как рот открывается снова. А Мишаня вокруг да около, видимо, не любит ходить. Он смотрел на нее маленькими внимательными глазками, в которых читались ум и хитрость. Глаза человека, который привык любым способом добиваться своего. Не простой бандит. Расчетливый и предприимчивый делец. Вика взяла себя в руки и уверенно кивнула.

– Та самая. Яйца можно отрезать полностью.

Мишаня удивленно моргнул. Его лицо вытянулось, а затем он вдруг захохотал. Так громко, что перекрыл своим гоготом даже оркестр.

– Во бабы дают! У него их, видать, уже и нет, если жену сюда отпустил.

– Мишенька, ну что ты заладил? Вика, познакомься. – Лена отлипла от мужа. – Миша – мой муж.

Вика кивнула.

– Очень приятно. Лена много о вас рассказывала.

– Хорошего, надеюсь? – Миша по-хозяйски обнимал Лену за талию.

Вика вдруг отчетливо увидела, что между ними настоящая любовь. Она проскальзывала в том, с какой заботой он обнимал Лену. В том, как доверчиво она к нему прижималась. Вика поняла, что с Ромой так никогда не было. А вот с Пашей она чувствовала себя защищенной. Опять она думает о нем! Да сколько ж можно?! Вырвать его из себя никак не получается. Вика через силу улыбнулась Мише:

– Женские разговоры, как тайна исповеди. Так что, не скажу.

Мишаня снова загоготал. Но через несколько секунд внезапно стал серьезным. Впился в Вику пристальным взглядом:

– Это хорошо, что не выдаешь Ленкины секреты. Даже мне. Значит, не предашь.

И каким же образом он пришел к такому выводу? Но Мишаня пояснять свои мысли не стал.

– Ладно, девочки, садимся. Что мы все, как не родные?

Вика оказалась сидящей по левую руку от Мишани. Справа примостилась Лена, вжавшись в его бок и закинув обнаженные ноги на диван. Мишаня довольно расстегнул пиджак:

– Ну, девочки, как вам открытие?

Вика выдала первое слово, которое возникло в голове при взгляде на все окружающее.

– Впечатляет.

– А то! – Судя по Мишаниному виду, ему было очень приятно. – Устроим оргию, как древние греки. Я в кино видел.

Не успев прикусить язык, Вика ляпнула:

– Древние римляне.

Миша щедро плескал по бокалам шампанское:

– Что?

Вика почувствовала себя идиоткой. Ну какого черта она высказывается?! Заче-е-ем?

– Древние римляне устраивали оргии. Хотя, может, и греки тоже…

Мишаня снова гоготнул:

– Не, Лен, где ты ее нашла?! Еще и умная!

За спиной Миши, Лена задорно подмигнула Вике. Она потянулась вперед и подергала полы Викиной рубашки в разные стороны, еще больше открывая вид на бюстгальтер и выставляя на показ Викину грудь.

– В интернате, Мишань, в интернате.

– Ага! – Миша подал им по бокалу. – Ну, за открытие. Дай Бог удачи и щедрых подкаблучников, уставших от стремных жен!

– Миша! – Лена притворно возмущенно воскликнула.

Вика поднесла бокал к губам и сделала глоток шампанского. Прохладная сладость обмыла рот. На языке лопнули десятки пузырьков. Она еще никогда не пила такое вкусное шампанское. И сладкое, и пьянящее, с едва уловимым клубнично-виноградным привкусом. При мысли о клубнике вспомнился Паша. Снова он… Вика на секунду прикрыла вдруг отяжелевшие веки. Дело ведь не в шампанском? Она же не опьянела от одного глотка? Нет, наверное все из-за пяти слоев туши. Интересно, она бы понравилась Паше такой? Он бы узнал свою рубашку на ней? Вика тяжело вздохнула. Нет больше сил бороться с ним. Он засел в голове и не желает оттуда уходить.

Занавеси, скрывающие нишу от посторонних глаз, отлетели в стороны. Вика удивленно взглянула на вошедшего. Это был тот самый мужчина, который стоял у фонтана и смотрел на нее, забыв о мокрой стриптизерше.

Миша поднялся с дивана:

– Максим! Рад видеть. Как тебе тут?

Вика подавила острое желание вжаться в диван. Даже в сумраке было видно, что некий Максим, не отрываясь, смотрел на нее.

– Ты, как всегда, превзошел сам себя, Миш. Я впечатлен.

Миша довольно крякнул и вдруг перевел взгляд с него на Вику.

– Ну, с моей женой ты знаком. А это ее подруга – Вика.

– Очень приятно. Максим Еровский.

Максим улыбнулся и без приглашения опустился в кресло, стоящее как раз рядом с Викой. По коже прошел неприятный озноб. Что-то было в этом Максиме… Очень опасное. На подсознательном уровне она чувствовала, что лучше держаться от него подальше. Чем-то он напоминал Пашу. Такой же хищный взгляд, кривоватый изгиб губ, даже щетина. И опять она о Паше.

Вика как можно холоднее кивнула и отстраненно произнесла:

– Мне тоже.

Он ухмыльнулся:

– Что-то непохоже, что вам приятно.

Да что ж происходит? Чего он к ней прицепился?

– Ну, я не имею привычки падать в обморок от радости при новых знакомствах.

Все потрясенно замолчали. Было слышно, как гремит музыка, как смеются гости. Лицо Максима застыло. Прищур темных глаз стал опасным. Видимо, он не привык, чтобы с ним так разговаривали. Но Вика не собиралась идти на попятный.

– Да, Еровский, это тебе не твои обычные тел…. Кхм… Спутницы. – Миша хмыкнул и с довольным видом налил всем еще шампанского. – Вика у нас педагог. Интеллигентная.

Ох, ну зачем? Зачем он об это говорит? Вика с трудом подавила стон. Еровский удивился, а затем улыбнулся, точь-в-точь хитрый лис, попавший в заветный курятник.