Развратная

Меланья вздохнула, собираясь с мыслями. Господи, дай ей силы. И прости очередной грех, который она собирается совершить.

– Не молчите же! – Голос Александры сделался истеричным.

Меланья закусила губу. Руки дрожали. Если Костя узнает, что она собирается сделать, то возненавидит ее.

– Не знаю, как сказать…

– Говорите все, как есть. Пожалуйста!

– С его приездом в наше поместье пришел ужас…

– Что вы имеете ввиду?

Меланья опустила взгляд на свои колени. С трудом она подбирала слова.

– Он… Он…

– Прошу, ваша светлость. – Александра придвинулась так близко, что Меланью замутило от запаха ее духов.

– С юными девушками о таком не говорят… Я не могу вам рассказать…

– Пожалуйста!

Кажется, графиня была у нее на крючке. Но вдруг Александра лишь делает вид? Что ж… Она хотя бы попытается. Меланья ненавидела себя, но ничего не могла поделать. Она собиралась оболгать Костю, чтобы сохранить его для себя. Если сейчас земля под ее ногами разверзнется, и она провалится в ад, то так тому и быть. Она заслужила.

– Он заставляет крепостных девок каждый вечер приходить к нему в спальню. Всех, кто посмеет отказаться или пожаловаться моему супругу, он самолично высекает во дворе. Он очень жесток… Крепостному, плохо вычистившему ему сапоги, приказал отсечь пальцы…

– Боже… Это… это правда?

Меланья кивнула. Александра резко встала.

– Мне нужно переговорить с отцом. Так дело не пойдет. Я, конечно, согласна закрывать глаза на некоторые… хм… вольности, но… Со своими крепостными пусть делает, что пожелает. А моих трогать не позволю.

Вот же хитрая девица. А то, что он, возможно, обесчестил невинных девушек, ее не волнует? Меланья тоже поднялась. Нужно держаться до конца.

– Прошу вас, не говорите ему обо мне… Если этот монстр узнает, что я вам все рассказала…

Александра кивнула.

– Не волнуйтесь, ваша светлость. Я перед вами в долгу. Прошу меня простить. Мне нужно к папеньке.

– Конечно, идите…

Меланья смотрела вслед удаляющейся графине. Она только что, возможно, разрушила Костину жизнь. И жизнь Александры. Но ни капли не жалела об этом. Он ведь сам просил сказать, что принадлежит ей. А она свое не отдаст. Тем более лживой лицемерке.

Едва дыша, Меланья огляделась по сторонам. Евдокия Романовна по-прежнему спала, отгоняя храпом всех присутствующих. Гости разбрелись, кто куда. Ей нужно уйти. Подальше отсюда. А иначе она снова натворит что-то безумное.

Руки дрожали, колени подгибались. Костя ее. Только ее. Им и так не суждено назваться мужем и женой. Так почему Бог отбирает у нее еще и возможность хотя бы быть рядом с ним? Меланья спешила к густому лесу, молясь, чтобы ее никто не заметил и не окликнул. Ей необходимо одиночество. Возможность сбежать ото всех. И закричать в голос от боли. А что если Костя не против женитьбы?

Меланья все дальше углублялась в темную чащу. Лучи солнца сюда совсем не проникали. Было темно и сыро. Страшно. Уродливые деревья. Грязь под ногами. Гнилая листва. Точь-в-точь ее душа. Уродливая, грязная и гнилая.

– Гуляете, мачеха?

Меланья испуганно вздрогнула. Сердце зашлось в бешеной скачке. Она обернулась. За ее спиной стоял Костя. Высокий, статный. Безумно красивый. Его суровое лицо казалось злым. И таким он притягивал ее еще больше. Как же ей хотелось разрушить эту гневную маску. Хотелось, чтобы его лицо вновь исказилось от страсти.

Меланья гордо задрала голову.

– Да.

– Вы далеко зашли. Здесь могут водиться дикие звери.

Меланья холодно улыбнулась:

– Мне стоит бояться только зверей?

Она вспомнила гравюру, привезенную отцом. Вспомнила свой сон. Лес, страх, попытка убежать. Дьявол, преследующий ее. Все-таки он ее настиг. Сейчас.

Костя тоже улыбнулся. Его глаза мерцали в темном сумраке. Костя шагнул ближе:

– Разве зверей недостаточно?

Меланья облизнула пересохшие губы.

– Я совершила ужасный грех. Звери – меньшее, что я заслужила.

Костя не отводил от нее взгляда. Он смотрел так пристально, что на теле Меланьи выступила испарина. Ее охватила сжигающая лихорадка. Костя подошел вплотную. Его ноги касались ее пышных юбок.

– Что же такое вы такое натворили?

Меланья опустила глаза вниз. Костя сжал в ладонях подол ее платья и принялся медленно задирать его вверх. Меланья тяжело дышала:

– Я оболгала своего пасынка.

– Это действительно нехороший проступок. – Костя задрал ее юбку едва ли не до талии. И толкнул Меланью к толстому шершавому стволу.

Меланья кивнула.

– Я узнала… Узнала, что отец выбрал ему невесту.

Костя удивленно поднял брови:

– Правда?

– Да… Молодую, красивую и богатую. Графиню. Я сказала ей, что ее жених – ужаснейший из мужчин.

– Вы коварны. – Горячие руки в перчатках развели ее ноги в стороны.

– Да. Я сказала, что он насилует крепостных. А всех сопротивляющихся порет перед домом.

Костя прижал Меланью к себе, обхватил за талию и поднял над землей.

– Почему же вы ей это сказали?

Он снова прижал ее к дереву, заставляя ногами обхватить его бедра.

– Потому что хочу, чтобы он принадлежал только мне. И никому больше. Не могу отдать его другой женщине. Он мой.

– Вы действительно заслуживаете наказания…