Развратная

Ее голос звучит… строго. И это единственное, что я понимаю. Впиваюсь пальцами в Викины бедра. Ее грудь слегка дрожит у меня перед глазами. Наклоняюсь и сжимаю губами сосок. Он горячий, бархатистый и твердый. Ее кожа потрясающая на вкус. Жадно сосу тугую вершинку. Вика так сладко стонет надо мной. Облизываю сосок и давлю языком на вершинку. Чувствую, как Викины пальцы оттягивают мою голову назад за волосы. Она буквально отрывает меня от своей груди.

– Члены предложения, Паша!

Кажется, уже рычу:

– Какие, нахуй, члены предложения?

– Главные и второстепенные, Туманский.

Притягиваю Вику к своему рту. Она такая легкая и хрупкая, слишком маленькая… И это возбуждает еще больше. Голос Вики вбивает гвозди в мозг.

– Я жду, Туманский.

– Да не помню я!

Взрываюсь и прижимаю ее к себе. Вика вырывается, прикусывает мое ухо и тихо шепчет, обдавая влажным дыханием:

– Плохо, Туманский… Очень плохо… Ты совсем не стараешься… Придется запереть тебя здесь и не отпускать до тех пор… Пока ты не вызубришь эту тему…

Черт! Вика знает, чем зацепить меня еще больше. Специально или нет, но она воплощает мои самые старые и живучие фантазии о ней. Мозг совершенно отключается. Могу только чувствовать. Вены плавятся, а кожа горит. По спине, груди и вискам уже скатываются капли испарины. Вика обхватывает мою руку, тянет ее вниз и накрывает ею мой член.

– Сегодня мы будем разбирать предложение: «Я хочу трахнуть свою учительницу.»

Ее ладонь лежит сверху. Пальцы легонько сжимаются, заставляя меня крепче обхватить ствол.

– Я – это подлежащее.

Управляя моей ладонью, Вика заставляет меня надрачивать прямо перед ней. Перед глазами уже темно. Только блики на стеклах ее очков, как свет маяка. Ориентиры, по которым я держусь на плаву.

– Хочу трахать – это сказуемое.

Вика убирает ладонь, но я продолжаю по инерции двигать рукой. Она сжимает свою грудь и закусывает губу.

– Свою – это определение.

Она опускает руку и обхватывает мои яйца, немного оттягивает. Не могу сдержать стон. Кажется, меня снова режут.

Вика выдыхает горячий воздух мне в грудь:

– Учительницу… Это дополнение… А теперь, Паша, покажи мне, чем ты занимался дома…

Вика гладила мою мошонку, вытворяя что-то невообразимое своими пальцами.

– Старательно ли ты выполнял мои задания… Пока никто не видел…

То, что Вика наблюдает за мной, превращает все происходящее в нечто нереальное. В ушах шумит. Вика подливает масла в огонь:

– Покажи мне, как тебе нравится…

Давление усиливается. Сжимаю ствол чуть крепче. Из последних сил признаюсь Вике:

– Хочу кончить в тебя.

Другой рукой она снова накрывает мою ладонь:

– Ночь длинная… Сейчас я хочу смотреть на тебя… Ты такой красивый в этот момент.

Пальцы Вики сжимают головку плотным кольцом. С хрипами выдыхаю. Она меня точно убьет. Начинаю быстрее двигать рукой, размазывая выступившую смазку. Чем быстрее кончу, тем быстрее окажусь в ней. Вика то ослабляет давление, то увеличивает его. Пальцы скользят по головке сначала медленно, потом все быстрее. Мне совершенно срывает тормоза. Поднимаю бедра и начинаю бешено долбиться в ее руку. Вика стонет. Эти охренительные звуки толкают меня в черную пропасть.

– Блядь!

Не выдерживаю. Внутри все взрывается. Из члена вырывается струя спермы. Раз, второй. Еще. Направляю на Викину грудь и продолжаю надрачивать до боли в руке. Ее соски и живот покрыты мной. Вика снова стонет. Откидывает голову назад. Красивая. Слишком красивая. Пульс разрывает виски. Кровь кипит. И это потрясно. Так хорошо… Не описать словами. Вика загадочно улыбается. Проводит пальцем по груди. Собирает капли спермы. Облизывает. Тянусь к ее губам. Но она отталкивает меня, заставляя лечь на кровать. Нависает сверху. Ее волосы падают по обе стороны моего лица. Заслоняют нас от всего мира. Чувствую, как она начинает тереться влажными складками о мой ствол. Чертовски круто. Дышу с трудом. Самые лучшие моменты моей жизни. Сейчас, в этой комнате. Когда она тоже хочет меня.

Вика ложится рядом. Прижимается ко мне горячим телом. Закидывает ногу на мои бедра. Как будто мы так вечно лежали. Пытаюсь восстановить дыхание, но по телу все еще проходит дрожь. Обнимаю Вику и прижимаю к себе. Даже сейчас мне страшно, что она сбежит. Придумает повод. Или исчезнет, как галлюцинация. Вика касается пальцем одного из лейкопластырей на моей груди. Прочерчивает дорожку до креста и обводит его. Даже от таких невинных касаний кровь начинает бурлить. Ее тихий вкрадчивый голос пробирается в раскисший мозг.

– А теперь расскажи мне, почему ты не в больнице?

Не сразу понимаю, о чем она спрашивает. Прочистив горло, с трудом отвечаю:

– Разве плохо, что я не в больнице?

– Когда мы виделись в прошлый раз, ты решил, что я – галлюцинация.

Вика приподнялась и посмотрела на меня таким взглядом, словно я был прогульщиком, врущим, почему в очередной раз не выполнил домашку.

– А родители и охрана? Как ты… договорился с ними? Кто-нибудь вообще знает, что ты здесь?