Развратные Тайны

— Нет, нам не разрешалось охотиться на территории стаи. Иногда отец брал меня в место под названием Оакдон Крик и на неделю арендовал там охотничий домик. Ну, «домик» не совсем подходящее слово. Больше походило на большой загородный особняк. Я любила там бывать — мое самое любимое место в мире. Место там тихое и спокойное, но в то же время дикое и необузданное. И оно также стало моим убежищем — или, по крайней мере, именно это я чувствовала, находясь там, потому что тогда мне не приходилось бегать за мамой.

— Она так относилась к тебе и в детстве? — Ник еле сдерживал рычание.

Шайя пожала плечами, обвивая руками Ника за шею.　

— Я просто уделяла ей внимание.

Ник водил руками вверх и вниз по ее спине, чтобы Шайя смогла расслабиться.　

— Ты все еще ездишь с отцом в такие поездки?

— Нет. Когда мне исполнилось семнадцать, то место купила человеческая компания, которая ненавидит оборотней. Они знали, что папа относится к волчьей стаи и что я должно быть наполовину оборотень, поэтому в нем они видели изменника и отказали ему в аренде домика.

Придурки.

— Как часто ты сюда приходишь, чтобы побыть в одиночестве?

— Я не всегда прихожу сюда одна. Иногда я беру с собой Тарин. А как-то приходила с Маркусом. — Услышав низкое рычание Ника, Шайя тут же добавила: — Мы не купались вместе. Мы просто приходили и садились вон на то поваленное дерево, когда мне нужно было поговорить.

— О чем? — Ник заметил, что ему совсем не нравилась идея, что Шайя доверилась другому мужчине.

— О тебе. Видишь ли, я никому не говорила вначале. На самом деле было две причины для этого. Первая, мне было неловко и стыдно, что моя пара не хотел меня. Вторая, я знала, что Тарин сломает тебе нос, и затем стая бы заставила тебя заявить на меня права — а я хотела, чтобы ты сам пришел за мной, потому что хотел бы меня, а не по другой какой-либо причине. Так что я держала все это в себе. Но Маркус… Он догадывался, что я чем-то была подавлена, и допекал меня, пока я ему все не рассказала. Не из любопытства, просто Маркус чересчур защитник. Ему так было легко рассказать о том, что ты моя истинная пара, и о многом другом. Несмотря на то, что он страж и очень близок с Треем, Маркус все держал от них в секрете.

От мысли, что она чувствовала себя растерянной, пока вынашивала в себе причиняющий боль секрет, и одинокой, в горле Ника встал ком. Ему захотелось себя ударить.　

— Я рад, что у тебя здесь был кто-то рядом, когда меня не было.

— Перестань винить себя. У тебя были на то причины. Просто отпусти ситуацию.

Как будто это так просто. Неважно, хотел Ник или нет причинить Шайе боль, он все равно обидел свою пару и за это никогда не простит себя.

— В любом случае, Маркус тебе больше не нужен, потому что у тебя есть я.

— У меня тоже могут быть друзья, — усмехнулась я.

Скользнув руками вниз, Ник обхватил так ему любимую задницу.　

— Конечно, и я уверен, что ты по-прежнему будешь делиться с ними о таких вещах, но все же думаю, что я буду первым из этого списка, к кому ты придешь, если тебе нужно будет поговорить.

И тогда Шайя поняло кое-что — она не могла поверить, что не замечала этого раньше.　

— Ты боишься моей близкой дружбы с Тарин?

— Не то чтобы боюсь. Но я вижу, что с ней ты открыта, как ни с кем другим. — И Нику причиняло боль, что с ним она тоже была не так открыта.

После того, как Ник поставил метку, он сказал, что не позволит ей больше ничего скрывать от него, что он хочет ее всю. И Ник получил Шайю… но у него не было ее полного доверия, а это для него являлось одной из важнейших вещей.

Почувствовав, что ранила его, Шайя тихо сказала:　

— Тебе я доверяю так же, как и ей.

— Но? — Он мог точно сказать, что там оно было.

— Но… с Тарин все по-другому. Это не значит, что она важнее для меня, чем ты. Это трудно объяснить. — После короткой паузы, Шайя снова заговорила.

— Она всегда была рядом, когда я нуждалась в ком-то — когда мне было четыре года, она была той, на кого я знала, что могу положиться. Но на самом деле, я никогда не полагалась на нее, я не могу позволить себе надеяться на кого-либо. Мне с ней комфортно. Тарин знает, если я не хочу полагаться на кого-то, то она не будет вмешиваться. Она никогда не будет настаивать, и не будет оказывать давление. С тобой… в какой-то момент я стану что-то должна, но не знаю, как эмоционально полагаться на кого-то другого, как доверять. Я знаю, что могу положиться на тебя, и я в каком-то смысле так и делаю. Но немного сдерживаюсь… это своего рода моя подушка безопасности. То есть, если что-то пойдет не так, то я смогу сохранить частичку себя, смогу избежать полного саморазрушения. Я не знаю, как доверять и при этом не использовать подушку безопасности; что ты — та безопасность, в которой я нуждаюсь. Но я стараюсь. Правда.

В какой-то степени Ник это понимал. Он тоже никогда не полагался на других. В детстве это было неповиновение, стремление быть независимым во всех смыслах слова — большинство альф вели себя так в детстве.