Разыскания истины

Все наши страсти служат нам весьма наглядным подтверждением того, что степень теплоты в нашем сердце бывает различна. Мы, несомненно, ощущаем иногда ее внезапное уменьшение или увеличение; а так как, как было показано нами в первой книге, мы, обыкновенно, неправильно полагаем, что наши ощущения находятся в тех частях нашего тела, которые послужили поводом к возникно-

144

вению их в нашей душе, то почти все философы воображают, что наше сердце есть главное седалище страстей души. Это мнение и до сих пор самое распространенное.

Далее, так как способность воображения претерпевает большие изменения в силу тех изменений, какие происходят в жизненных духах, и так как жизненные духи у различных людей различны, вследствие различия в брожении или волнении крови, совершающемся в сердце, — то легко понять, отчего люди страстные представляют себе вещи совсем не так, как те, кто рассматривает их хладнокровно.

II. Другою причиною, сильно влияющей на усиление и ослабление этих чрезвычайных брожений крови, являются другие ветви тех нервов, о которых мы сейчас говорили.

Эти ветви, в свою очередь, разветвляются в печени, содержащей самую жидкую часть крови, или то, что называется, обыкновенно, желчью; в селезенке, которая содержит самую густую или черную желчь; в поджелудочной железе, содержащей кислоту, как кажется, весьма содействующую брожению; в желудке, кишках и других частях, содержащих млечный сок, — словом, они разветвляются во всех частях тела, могущих чем-либо влиять на брожение или движение крови. Даже артерии и вены связаны с этими нервами, что и открыл г-н Виллис (Willis) в нижнем стволе большой артерии, соединяющейся с нервами недалеко от сердца, в подмышковой артерии с правой стороны, в почечной вене (emulgente) и в некоторых других.

Итак, раз назначение нервов состоит в том, чтобы различным образом двигать теми частями, с которыми они соединены, то теперь легко понять, как нерв, например, окружающий печень, может, сжав ее, заставить большое количество желчи течь в вены и желчный канал, а эта желчь, смешавшись в венах с кровью и в желчном канале с млечным соком, войдет в сердце и вызовет в нем гораздо большую, сравнительно с обыкновенной, теплоту. Поэтому, когда нас волнуют известные страсти, кровь кипит в артериях и венах, жар разливается по всему телу, бросается в голову, и последняя наполняется таким множеством горячих и сильнодвижущихся жизненных духов, что своим стремительным течением они препятствуют воображению представить что-либо, помимо тех образов, какие они вызывают в мозгу, т. е. мешают думать о других предметах, кроме предметов господствующей страсти.

То же относится и к тем маленьким нервам, которые идут к селезенке и другим частям, содержащим материю более плотную и менее восприимчивую к теплоте и движению: они делают воображение совсем вялым и бездеятельным, заставляя течь в крови какую-нибудь плотную и трудно приводимую в движение материю.

Что касается нервов, окружающих артерии и вены, то их назначение — мешать, сжимая артерии и вены, крови идти в известном направлении и заставлять ее течь в те места, где есть свободный

145

проход. Так, если часть большой артерии, снабжающая кровью все части тела, находящиеся над сердцем, сжата этими нервами, то кровь необходимо должна устремиться в голову в большем количестве и произвести таким образом изменение в жизненных духах, а следовательно, в воображении.

III. Следует заметить, что все это совершается механически, я хочу сказать, что все различные движения этих нервов при всех различных страстях происходят отнюдь не по повелению воли, но, напротив, совершаются помимо ее повелений и даже вопреки им;

поэтому тело без души, устроенное таким же образом, как тело здорового человека, могло бы совершать все движения, сопровождающие наши страсти. Следовательно, и животные могут иметь подобные же движения, хотя бы они были простыми машинами.

Все это должно заставить нас преклоняться перед неисповедимою мудростью Того, Кто так хорошо устроил все пружины этой машины, что достаточно какому-нибудь предмету слегка затронуть оптический нерв тем или иным образом, чтобы вызвать множество различных движений в сердце, в других внутренних частях тела и даже в лице. Ибо недавно найдено, что тот самый нерв, который разветвляется в сердце и других внутренних частях, посылает также некоторые разветвления к глазам, рту и другим частям лица. Следовательно, никакая страсть не может возникнуть в нас, не проявившись вовне, потому что ни одно движение нервов, идущих к сердцу, не может произойти, не вызывая какого-нибудь движения в тех частях своих, которые разветвляются в лице.

Еще более замечательна связь и соответствие между нервами лица и некоторыми другими, соответствующими другим частям тела, которых нельзя назвать; производят эту тесную связь, как и в других случаях, маленькие нервы, идущие к лицу, которые опять-таки не что иное, как ветви того нерва, который спускается вниз.