Разыскания истины

«Удовольствие есть награда, а потому вызывать в своем теле движения, принуждающие Бога, в силу первого определения Его воли или общих законов природы, возбуждать в нас чувство удовольствия, когда мы не заслуживаем его, значит совершать несправедливость, или потому, что действие, совершаемое нами, бесполезно и преступно; или потому, что, будучи преисполнены греха, мы не должны требовать у Него награды. Человек до своего грехопадения мог справедливо наслаждаться чувственными удовольствиями в своих уравновешенных действиях; но после греха нет более чувственных удовольствий, вполне невинных или которые не были бы способны повредить нам, когда мы наслаждаемся ими...».83

Проблема выходит также и на уровень теологии. С точки зрения окказионализма получается так, что всемогущий Бог, который все в мире делает Сам, вынужден «собственноручно» совершать такие действия, кои ему не нравятся, послушно выполняя все наши капризы, вплоть до греховных поступков. Вот что мы читаем у Мальбранша о Боге: «Он двигает нашу руку даже тогда, когда мы пользуемся ею вопреки Его повелениям; ибо Он жалуется через своего пророка, что мы заставляем Его служить своим неправедным и преступным желаниям».84 Получается так, что все зло, которое творят люди, на самом деле творит Бог по их желанию, как бы изнасилованный ими. Что же это за Бог такой? Он всесилен и в то же время совершенно бессилен! Это выглядит парадоксально. Удовлетворительна ли окказионалистская доктрина с ортодоксальной точки зрения? Объяснения Мальбранша таковы: «Бог справедлив, а потому не может быть, чтобы Он не наказал, наконец, насилия, совершаемого над Ним, когда принуждают Его награждать удовольствием преступные действия, которые совершаются вопреки Ему. Когда наша душа не будет более соединена с нашим телом, тогда у Бога не будет более обязательства, наложенного Им на Себя:

сообщать нам чувства, которые должны соответствовать отпечаткам в мозгу, и Его постоянною обязанностью будет удовлетворение правосудия; и тогда наступит время Его отмщения и Его гнева».85 Вот оно что! Значит, все дело в том, что Бог изначально Сам, по своей воле наложил на Себя вериги послушания, взяв обязательство всегда удовлетворять все наши желания без исключения. Во имя чего он так поступил? Во имя поддержания всеобщего миропорядка, во имя того, в частности, чтобы неуклонно «сообщать нам чувства,

83 Там же. С.123—124.

84 Там же. С. 325.

85 Там же. С.124.

ФИЛОСОФИЯ Н. МАЛЬБРАНША

633

которые должны соответствовать отпечаткам в мозгу». А это уж наше дело: хотеть или не хотеть зла, замышлять или не замышлять что-либо неблаговидное. Выходит, что с ортодоксальной точки зрения, вроде бы все в порядке. Бог как был всемогущ, так таким и остался. Он также и всеблаг, так как с теодицеей у Него все хорошо:

ведь ответственность за зло в мире лежит не на Нем, а на нас.

Философию Мальбранша хорошо знал и ценил Лейбниц. Окказионализм произвел на него большое впечатление. Под его влиянием он создал свое знаменитое учение о предустановленной гармонии, которое ставил очень высоко, и говорил, что оно делает цельной и законченной всю его философию. Лейбниц полагал, что окказионалисты правильно ставят проблему, но то, как она ими решалась, его не устраивало. Учение о предустановленной гармонии он разработал в качестве альтернативы окказионалистской доктрине.

Первый набросок концепции предустановленной гармонии Лейбниц опубликовал в 1695 г. в небольшой заметке «Новая система природы и общения между субстанциями, а также о связи, существующей между душою и телом». В ней он, между прочим, повествует о том, как складывалась эта его концепция. Он пишет, что «не находил никакого средства ни для объяснения того, каким образом тело может заставить что-либо проникать в душу или наоборот, ни того, каким образом одна субстанция может иметь общение с другой сотворенной субстанцией. Декарт, насколько это можно видеть из его сочинений, оставил эту часть в стороне; но его ученики, сознавая невразумительность обыкновенного мнения, полагали, что мы ощущаем свойства тел потому, что Бог по случаю движений вещества заставляет родиться в нашей душе идеи, а когда наша душа, в свою очередь, желает подвинуть тело, они думали, что Бог его для нее движет. Так как дальнейшая передача движения им также казалась непостижимой, то они думали, что это Бог передает движение от одного тела к другому. Это то, что они называют системой окказиональных причин, получившей большую известность благодаря прекрасным рассуждениям автора „О разыскании истины". ...Совершенно справедливо, что, говоря в строго метафизическом смысле, реального влияния одной сотворенной субстанции на другую не существует и что все вещи со всеми их реальностями непрестанно производятся силою Бога; но для решения проблем недостаточно пользоваться общей причиной и прибегать к тому, что называют Deus ex machina. Ибо раз это делается без дальнейшего объяснения, которое можно было бы извлечь из области вторичных причин, то это значит, в сущности, прибегать к чуду».86