Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю

Договоры Олега и Игоря, по нашему мнению, сохранили нам интересный сборник древнейших русских имен – отрывок из славяно-русской ономастики того времени, когда она еще довольно близко стояла к ономастике немецкой. А по мнению норманистов, это большей частью чисто норманнские имена, принесенные прямо из Скандинавии. Но некоторые их этих имен встречаются по летописям между чисто русскими людьми в XI, XII и XIII вв. (когда, по мнению самих норманистов, русь вполне ославянилась). Например: Берн, Ивор, Тудко, Борко, Улеб, Акун или Якун, Алдан или Олдан, Тудор и др. Гуна или Гуня (в словах Гунарев и Гунастр) встречается даже в XVII в., в лице известного товарища гетмана □страницы. Кроме того, это имя есть у сербов и болгар. (В некоторых местах России гуня означает часть одежды, или рубаху, или род кафтана.) Даже Карлы норманисты не в состоянии присвоить исключительно немцам. Кроме доводов, приведенных нами в первой статье, укажу на половецкого хана Кобяка Карлыевича (Ипат. под 1183). Известно, что половецкие ханы роднились с русскими и нередко носили их имена; следовательно, имя Карлы существовало у нас еще в XII в. Что это имя не было чуждо славянскому языку, доказывают производные от него не только у нас (карло, карлик и карлица), но и у сербов, у которых карлица значит корыто и есть глагол карлисати – часто входить и выходить. Значительная часть из имен, приведенных в договорах, встречается в славянских и русских названиях рек и урочищ; например: города Верно, Утин; реки Свирь, Стырь, Слуда, Кара и пр. Слуды еще имеет значение утесов (см.: Буслаева в Рус. вест. 1873. № 1); городище Турдан на р. Колокша, села Турдиево и Турдиевы враги (гр. Уварова «Меня» в Трудах Первого археол. съезда. С. 673 и 683). Некоторые из этих имен встречаются у литовцев или могут быть объясняемы с помощью литовского языка, на что уже указывал г. Костомаров и что весьма естественно, по близости литовского языка к славянскому, особенно в те отдаленные времена. Норманисты, однако, продолжают свои скандинавские словопроизводства; причем пользуются, конечно, родством корней в славянском и немецком языках и действительно существовавшей общностью некоторых имен. А где недостает этих средств, там прибегают к всевозможным натяжкам. Благодаря таким приемам, почти все имена, взятые из первых двух веков нашей истории, оказываются скандинавскими, даже и такие чисто славянские как: Лют, Блуд, Глеб и пр.; на том основании, что у норманнов встречаются Gliph и Glibr, Liotr и Blotr. Но почему же норманисты оставляют туземными имена оканчивающиеся на – слав? Эти имена присутствуют уже в Игоревом договоре, и у самих норманнов встречаются имена на – слав. Почему оставляют они нам Владимира? Ведь у скандинавов был Вальдемар (хотя имя первого Вальдемара в Дании и объясняют происхождением его по матери от нашего Владимира Мономаха). Всеволод тоже мог бы обратиться в норманна, как Рогволод обратился в Рагенвальда[44].