Разыскания о начале Руси (Вместо введения в русскую историю)

В последние годы варяжский вопрос снова оживился в нашей литературе, то есть снова поднялись голоса против норманистов. Наиболее значительный труд в этом отношении принадлежит Гедеонову: Отрывки из исследований о Варяжском вопросе. Эти отрывки представляют прекрасный свод возражений на доказательства норманистов, возражений отчасти уже высказанных прежде, отчасти добытых собственными изысканиями г. Гедеонова. Из этих "отрывков" мы пока не можем вполне судить о его конечных выводах. Мы видим, что он считает Русь славянским племенем и пытается, подобно Эверсу, дать видное место в нашей истории угро-хазарскому влиянию. В то же время г. Гедеонов примыкает к тем ученым, которые указывали на Славяно-Балтийское поморье; следовательно, он не отрицает так называемого призвания или пришествия варяжских князей1. Еще несколько прежде Гедеонова выступил г. Костомаров с теорией о литовском происхождении Руси; но его соображения, исполненные, впрочем, большого остроумия, не нашли последователей. Далее, многие дельные возражения против норманистов находим в трудах, которые касаются этого вопроса только отчасти, а именно: у Ламанского (О Славянах в Испании, Азии и Африке), архимандрита Порфирия Успенского (Четыре беседы Фотия), Котляревского (О погребальных обычаях у Славян) и Хвольсона (Известия о Хазарах, Буртасах и пр. Ибн-Даста).

Обратимся теперь к самому вопросу о Варягах и Руси. Повторим вкратце главные основания, на которых держалась Скандинавская система.

1. Известие русской летописи (то есть вышеприведенное место).

2. Путь из Варяг в Греки, описанный в той же летописи, и связанные с ним имена Днепровских порогов, приведенные Константином Багрянородным.

3. Имена князей и дружины, в особенности по договорам Олега и Игоря.

4. Известия византийских писателей о Варягах и Руси.

5. Финское название Шведов Руотсы и название шведской Упландии Рослагеном.

6. Известие Бертинских летописей о трех русских послах и известие Лиутпранда о Руссах-Норманнах.

7. Известия арабских писателей.

8. Скандинавские саги.

9. Позднейшие связи русских князей с Скандинавами.

Первым и самым главным основанием теории норманистов служит известие русской летописи о призвании князей из-за моря. Мы сказали выше, что противники их почти не трогали этого основания. Большею частью они, точно так же, как и скандинавоманы, принимали призвание или вообще пришествие князей за исходный пункт Русской истории и расходились только в решении вопроса: откуда они пришли и к какому народу принадлежали? Так, Татищев и Болтин выводили их из Финляндии, Ломоносов - из славянской Пруссии, Эверс из Хазарии, Гольман - из Фрисландии, Фатер - из Черноморских Готов, Венелин, Морошкин, Савельев, Максимович (и в последнее время Гедеонов) - от балтийских полабских Славян, Костомаров - из Литвы. (Есть еще мнение, примыкающее к Эверсу, о происхождении русских князей от угро-хазар; см. Юргевича "О мнимых норманских именах в русской истории". Зап. Ogee. Об. т. VI.) Мы не видим, чтобы кто-либо между исследователями, занимавшимися варяжским вопросом, обратил исключительное внимание на фактическую достоверность самого известия о призвании Варягов и вообще об иноземном происхождении княжеских династий. Напротив, почти все исследователи идут от упомянутой летописной легенды и только различным образом толкуют ее текст; например: что она разумеет под Варягами Русью? На какое море она указывает? В каком смысле понимать слова: "Пояша по себе всю Русь" и т.п.? Спорили иногда о правописании, о расстановке знаков в летописном тексте, чтобы заставить его говорить в пользу своего мнения. А между тем весь этот текст, по нашему крайнему разумению, нисколько не в состоянии выдержать исторической критики, незатемненной предвзятыми идеями и толкованиями. Чем ближе мы держимся его буквального смысла, тем более и более путаемся в нескончаемых противоречиях, когда начинаем сопоставлять его с другими несомненно историческими фактами. И наоборот: только убедившись, что мы имеем дело с легендой, а не с историческим фактом, получаем возможность стать на более прочную основу2.