Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

Передо мною лежит свежей печати книга московского издательства «Мысль». Этот том завершает собрание избранных сочинений А.Ф. Лосева. Пухлый семисотстраничный фолиант, как может показаться, даже излишне наряден для серьезного издания трудов классика философской мысли. Но, право же, невольно хочется приласкать добротную обложку приятного серо-стального цвета, вдобавок украшенную колоритной эмблемой серийного дизайна, здесь — схематичной рыбкой в сетях, с застывшими барашками волн житейского моря или, быть может, того самого Хаоса, без которого автор сей книги вовсе не мыслил никаких Структур и Смыслов. Картинке согласно вторит точное имя тома, в строгом тиснении означенное: «Личность и Абсолют». Не будем придираться к внешности печатной продукции. Думаю, между прочим, что художественные изыски книги нацелены не на коммерческий успех (труды Лосева никогда не залеживались на прилавках книжных магазинов), но только лишь на создание атмосферы праздника, настроения желанного пиршества для тех ценителей красоты подлинной мысли, в чьи руки придет этот том и прочие тома, ему предшествующие.

Выход книги планировался и ожидался в 1998 году, к десятилетию со дня кончины философа, однако известные финансовые и политические события того памятного года отодвинули срок материализации замысла на одну календарную единицу. Хорошо, что вышло так немного: мы-то знаем, что некоторые книги Лосева дожидались своего часа по полвека и более. Настоящий том является восьмым по счету, первый же увидел свет в 1993 году, когда отмечалось столетие со дня рождения Лосева. Тогда сходным образом скрестились даты двух календарей, биографического и исторического, и тоже со всею наглядностью всем нам давалось понять, сколь на поверку эфемерны и наивны еще в России планы (в том числе издательские) и надежды (хотя бы по части непрерывности культурного движения), — сигнальный экземпляр первого тома вышел точно в те дни, когда на стенах Белого дома (и где-то в километре или двух от дома Лосева, что на Арбате) наносились росписи самым что ни есть прямым посредством танковых снарядов. Нужно ли удивляться этим перекличкам и считать их случайными? В многотрудную жизнь Лосева слишком часто вплетались внешние обстоятельства судьбы его и нашей Родины. Памятные вехи двух мировых войн, Октябрьского Переворота, Большого Террора и Большого Застоя были и вехами его обширной творческой биографии, когда гибли рукописи, гибли замыслы и все больше и больше текстов, научных и художественных, следовало в самое ненадежное для хранения место — в стол. Так что судьба посмертного издания трудов Лосева в полной мере подтверждает давно ставшее расхожим утверждение: действительно, в России нужно жить долго… а уж коли печатать, добавлю, то сколь возможно быстрее.

Если и следует удивляться, то как раз тому, что восьмитомное издание в «Мысли» есть уже факт, причем факт не только масштабный, но и свершившийся воистину стремительно. За малый промежуток времени — немного займемся экстенсивными описаниями — узнало печатный станок около 436 учетно-издательских листов текста, т. е. более 7.000 страниц обычной машинописи. И каких еще, надо заметить, листов и страниц: в собрание вошли в порядке переиздания и давние книги Лосева (а именно, всё первое авторское «восьмикнижие» 1927–1930 годов, включая знаменитую «Диалектику мифа»), и не столь давние, но ставшие уже библиографической редкостью (таковы «Античная мифология в ее историческом развитии» и «Эстетика Возрождения»), а главное, в публикацию попали обширные новые материалы из архива философа, занимающие более трети от объема всего собрания. Архивные материалы — это сложные, нередко многоязычные тексты, прикосновенные к самым различным областям знания и почти всегда требовавшие долгой кропотливой дешифровки. Это предполагало от составителей, комментаторов и редакторов лосевского многотомия, как легко догадаться, немалых интеллектуальных и в конце концов физических усилий. Всё издание подготовлено трудами небольшой, в несколько человек, группы исследователей из культурно-просветительского общества «Лосевские беседы» ¹ и сотрудниками редакции по изданию библиотеки «Философское наследие». Заведующая редакцией Лариса Владимировна Литвинова и ее преемница в последние годы Александра Васильевна Матешук по праву могут гордиться своим профессиональным (и душевным тоже) вкладом в благое дело. Бесспорным же лидером данного малого творческого коллектива, его душой и вместе с тем его подлинным движителем, пусть мне простятся слишком прямолинейные, но и точно к случаю подходящие образы, да, подлинным движителем и душою всего многотрудного дела издания творческого наследия Лосева явилась, конечно, Аза Алибековна Тахо-Годи, ученица и наследница Лосева, заслуженный профессор МГУ, видный филолог-классик. Она — бессменный составитель и ответственный редактор всех этих восьми томов.