Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

Однако и это удивительное зрелище – всякая вещь, входящая в мир, как бы она ни была мала и ничтожна, – тоже всегда и неуклонно стремится к самоутверждению. И это почему? А это потому, что всякая, самая мелкая и ничтожная вещь есть часть мира, а мир есть вечное самоутверждение. Значит, и всякая мелкая и ничтожная вещь тоже неуклонно стремится к самоутверждению. Обычно говорится, что человек вечно борется за свое существование. Это правильно. Но возьмите самый обыкновенный камень, неодушевленный, неорганический, неживой камень, и попробуйте его расколоть. Иной раз это удается легко и сразу. А иной раз, чтобы расколоть камень, надо употребить какое-нибудь тяжелое и острое орудие, например, молоток, топор, тяжелый и острый лом. И почему? А потому, что даже и камень тоже борется за свое существование, камню тоже не хочется распадаться, камень тоже несет на себе сверхкаменную силу. Но предположим, что вы раздробили камень на части. Тогда и каждая отдельная часть тоже будет бороться за свое существование, тоже будет громко кричать о себе. И даже если вы раздробили камень на мельчайшие части, даже если вы превратили его в бесформенную массу, – в песок, то и этот песок все равно будет кричать о себе, что он именно каменный песок, а не вода и не воздух. И почему? А потому. Я вам повторяю еще раз, что каждый камень и каждая песчинка есть часть мира, есть символ мира, несет на себе пусть маленькую, но все-таки вполне определенную степень мирового самоутверждения и мирового могущества.

При всем том, даже и камень несет на себе не только свое самоутверждение. Он ведь необходим также и для всего окружающего. Если окружающая среда его создала, это значит, что он служит также и ее целям, не говоря уже о том, что и человек тоже может употреблять этот камень для своих, уже чисто человеческих целей. То, что камень утверждает сам себя, это значит, что он нужен также и для чего-нибудь другого. Это значит, что он утверждает это другое, раз это другое, то есть окружающая его среда, не могла без него обойтись.

Я употребил слово «символ». Позвольте немного на этом остановиться. Если вы хотите оставаться в пределах обывательщины, то под символом вы должны понимать просто какой-нибудь знак, часто даже просто какую-нибудь выдумку или просто фантастику. Когда поссорились два человека и перестали обмениваться рукопожатием при встрече, то бывает так, что где-нибудь на виду, в обществе, в собрании они не хотят этого показать и на виду у всех обмениваются рукопожатием. В таких случаях часто говорят, что рукопожатие этих двух человек имело только символическое значение. При таком понимании символа он не только является обыкновенным знаком, но даже указывает на то, что противоположно его непосредственному содержанию. Но вот Пушкин пишет: «Румяной зарею покрылся восток…». И Лермонтов наблюдал свой ландыш «румяным вечером иль в утра час златой». Здесь поэты тоже не хотят сказать, что восток или вечер купили в магазине известное косметическое средство и потом перед зеркалом румянили себе свои щеки. И Лермонтов вовсе не хочет сказать, что час восхождения зари есть то же самое золото, которое употребляется для колец или для монет. И тем не менее, символ уже и здесь не является просто тем пустым знаком, о котором мы сейчас сказали в отношении символического рукопожатия, хотя, впрочем, и в случае рукопожатия в положительном или отрицательном смысле все равно нельзя говорить о полной незначимости символа. Что же касается поэтов, то употребляемая ими символическая образность получает уже весьма высокое и содержательное смысловое наполнение. Символы употребляются у них ради целей изобразительности своих выражений, ради их углубленной картинности или хотя бы для многозначительной иллюстрации. Тут обычно говорится о «переносном» значении символа, и символ в таком случае называют метафорой.

Но я хочу сказать вам о другом. И чисто условная значимость, и чисто метафорическая значимость вовсе еще не есть вся символика. Возьмите, например, такой символ, как государственное или национальное знамя. Возьмите такой символ, как серп и молот. Что же, по-вашему, здесь тоже только одна условность, только одно украшение, только одна пассивная иллюстрация или только одна поэтическая метафора? Нет, товарищи, это и не условность, и не украшение, и не поэтическая метафора. Это – такой символ, который движет миллионами людей. Ради него люди идут на самый крайний подвиг и на войне отдают за него свою жизнь. Я думаю, что уже простой здравый смысл, – а я здесь только и уповаю на ваш здравый смысл, – должен заставить вас с неопровержимой силой признать существование таких символов жизни, которые не только отражают или изображают жизнь, но активно ею управляют, с непобедимым могуществом направляют ее к той или иной цели и необоримо, неуклонно ее переделывают.