Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева

Что тут прежде всего бросается в глаза? Выстраивая подобное рассуждение, вовсе не нужно знать современной физики (не из вежливости, но по необходимости скажем, озирая гостеприимные стены нашей аудитории), тут не использовано и ссылок на авторитет Священного Писания (вспомним великий повод, нас всех здесь сегодня собравший, – Рождество Христово). На все хватило только голой и безоглядной логики. Трудно, далее, избавиться от ощущения, что логика данного рассуждения – старинная и по типу, кажется, вполне античная. Так оно скорее всего и есть: голосом Лосева вполне явственно заговорили неоплатоники, в первую очередь Прокл. Напомним, что «Первоосновы теологии» последнего (и жизнь распорядилась так, что наш российский читатель знает этот трактат в переводе и с комментариями именно Лосева) начинаются как раз с рассмотрения соотношений целого и части или, если быть ближе к терминологии оригинала, соотношений «единого» и «многого». Да, мудрый русский философ дал именно такое доказательство необходимости понятия Бога – максимально доступное как древним язычникам, так и современному обществу, в целом если и не безбожному, то индифферентному к вопросам веры, которому что-то можно доказать, и то не всегда, только с привычной апелляцией к разуму. Но всякое античное (по типу) суждение о «мире в целом», конечно же, неизбежно пантеистично. Для полноты представлений о Боге выраженному здесь миропониманию еще не хватает многого существенного, например, благой вести Священной Истории и благого дара личностных отношений – личности человеческой и Абсолютной Личности. Как раз того, что несет христианство, как раз того, что уже не нуждается в логике ⁷. А сконцентрированная в рассуждении русского философа мысль о мире как целом – это тот дар, который преподнесен античностью и, нисколько не умаленный в последующие эпохи, с благодарностью должен быть принят сегодня.

Обсуждаемое нами высказывание о «мире в целом» занимает вполне определенное и даже принципиальное место во всем творчестве Лосева. Без особого труда в «простеньком» рассуждении о Луне, Солнце и прочем узнается лишь переложение на максимально доступную разговорную форму старого, академически строгого пассажа из знаменитой теперь «Диалектики мифа» ⁸. В один ряд с этой давней книгой можно поставить и небольшую работу, написанную Лосевым (вернее, продиктованную под запись секретарю) спустя много лет и примерно за год до съемок фильма. Она называется ни много ни мало «О мировоззрении» ⁹. Знакомясь с этими произведениями, мы убеждаемся, что и для Лосева «раннего» и для Лосева «позднего» (ставить кавычки приходится потому, что на самом-то деле творчество философа, конечно, предстает принципиально единым) борьба с представлениями о разъятом мире и поиск мирового целого были самой естественной задачей и обязанностью мысли. Он положил много сил, чтобы оспорить общепринятые представления о непреодолимых, как многим до сих пор кажется, разрывах и антиномиях типа субъект / объект или идея / материя или сознание / бытие или душа / тело или бесконечное / конечное или, собственно, часть / целое. Интуицией целого пронизаны не только его космологические представления и его общее мировоззрение, но и обращения ко многим частным темам, с которыми он сталкивался за свою долгую жизнь исследователя. Культурно-исторические типы как цельные данности в непрерывном шествии цивилизаций, символ как целое или как синтез сущности и явления, актуальная бесконечность как целостность математических и физических объектов, языковые элементы как целое и т.д. – можно долго перечислять подобные более-менее локальные реализации общего метода.