Разыскиваем маму. Срочно. Том 3

Мы встретились в одной из комнат около лекарского крыла, которая как раз была предназначена для встречи пациентов с родственниками и друзьями. Светлая и стерильно чистая комната, удобный столик, пара кресел, шкаф с книгами и окно в пол. Из окна открывался чудеснейший вид на сад. На подоконнике — чай с чашками, который, как рассказал мне Крейн, работал благодаря магии.

Крейн, кстати, сначала вел себя довольно скромно. Поздоровался, поклонился, робко улыбнулся.

Он совсем не выглядел тощим и едва живым, как я его запомнила. Волосы оказались иссиня-черными, немного волнистыми. Их определенно давно не стригли, да и была ли когда-то какая-то стрижка? Волосы справа были на пару сантиметров длиннее, чем слева, словно кто-то обкромсал пряди вслепую. Живые яркие зеленые глаза, красивая улыбка. И ростом мальчишка мне по плечо, даже немного выше. Когда я видела его больным, то почему-то решила, что он ровесник Алекса, но он определенно старше, пожалуй, лет на пять?

А еще очень вежливый: стул мне отодвинул, а только потом сам сел напротив. Магией перенес чайник с чашечками, подогрел и налил мне кружку чая с травами.

И дружелюбный. Признаться, когда я шла на встречу, то мне было ужасно неловко: я не очень понимала, о чем говорить с мальчишкой, но как взрослая и разумная женщина рассчитывала взять разговор на себя, если ребенок вдруг растеряется. Но он не терялся: поблагодарил, спросил, все ли у меня хорошо, потом еще раз поблагодарил. Потом стал расспрашивать, кто я, чем занимаюсь, где живу. Шутил, смеялся. И ни капли не походил на ребенка, который прошел через ад.

И от этого мне становилось не по себе. Сколько силы и стойкости нужно иметь, чтобы улыбаться после того, как едва не умер?

Вопросы были невинными, такими, какие может задать только ребенок, да и какой-то информации, которую не знал бы каждый в этой стране, Крейн у меня не выспрашивал. Так что теперь Крейн знал о том, что я невеста Дитриха, у меня трое детей (не совсем моих), кот и мантикора. Знал то, что и без того все знали.

— Вы знаете, зачем я попросил с вами встречу? — спросил Крейн через полчаса нашего веселого и забавного общения.

— Чтобы познакомиться и поблагодарить? — предположила я, улыбнувшись.

Хотя уже понимала, что задали мне этот вопрос не просто так.

— И не только, — ответил Крейн. — Я хотел спросить, что я могу для вас сделать. Даже не так... Хотел узнать, что бы я мог сделать для той, кто меня спасла. Но, кажется, у вас все настолько хорошо, что я буду полностью бесполезен для вас.

— Ты жив, здоров — и это главная польза для меня, — сказала я, улыбнувшись. — Больше ничего не нужно.

— Нужно, — упрямо возразил мальчишка. — Я ничего не могу сделать для вас, но я могу сделать кое-что для ваших близких.

Глава 10. Часть 6

— И что же? — спросила я, не желая убивать энтузиазм мальчишки.

Да и мыслил он хорошо, правильно. Не то что я бы хотела какой-то благодарности за спасение ребенка (ведь сама его спасенная жизнь — уже лучшая награда), но нельзя же категорично отвергать доброе предложение и смущать Крейна.

— Я стану доверенным помощником вашего сына! — предложил Крейн, заглядывая мне в глаза.

Говорил он об этом с таким восторгом, словно предложил стать слугой какого-то обычного человека, который сам бы этого слугу никогда не нашел. Или нашел бы, но не такого хорошего и преданного.

Но Алекс — аристократ, маг и племянник Дитриха. Тот, кого ждет светлое и, пожалуй, не буду скромничать, великое будущее. Если я хоть сколько понимала расклад сил, то стать доверенным помощником Алекса — это честь для любого аристократа, а не наоборот.

— Эм, — замялась я. — Боюсь, такие вопросы я не вправе решать за моего сына.

— Правда? — удивился Крейн. — Обычно такие серьезные вещи решают родители. Мои родители даже советоваться со мной бы не стали, сами бы выбрали, когда пришло время.

— Тогда, Крейн, может не стоит принимать столь серьезное решение поспешно? И стоит поговорить с родителями? — вежливо спросила я, не зная, что сделать.

Он казался хорошим ребенком, навряд ли он бы попытался воспользоваться знакомством со мной? Да и магов-детишек тут обожали! Но и наивным Крейн мне не показался, чтобы делать такие бессмысленные предложения. Чего-то я определенно не понимала.

— Я... не могу с ними больше поговорить, — Крейн очень неловко улыбнулся. — Они мертвы. И, в отличие от других детей, няни-иномирянки у меня тоже нет.

Я сглотнула и мысленно обругала себя: идиотка. Знала же, что в это заведение попадали детишки, у которых что-то случалось с родителями.

— Что ж, мне нужно поговорить об этом с Алексом и моим женихом, — ответила я, беря себя в руки.

— Конечно, — понимающе кивнул Крейн, даже не пытаясь меня отговорить или уговорить.

Может я слишком много думаю, раз даже детей начала подозревать непонятно в чем?