Разжигая горн души (СИ)

Сейчас же он скорее испытывал некоторое облегчение, поскольку тот строгий и бескомпромиссный мужчина из воспоминаний реципиента мог испортить многие планы демонолога. Учитывая возраст его нынешнего тела, он вряд ли имел бы право голоса в определении собственного будущего.

Однако, глядя на рыдающую у гроба женщину, он не мог не испытывать сострадания. За ту неделю что тело покойного доставляли в Константинополь, дворянинка претерпела разительные перемены. Проявились первые морщины, под глазами образовались мешки из-за недосыпа и слёз. Лицо заметно осунулось из-за недоедания, а взгляд, казалось, потерял заинтересованность в происходящем вокруг. У Итана складывалось впечатление, словно женщина потеряла не столько мужа, сколько частичку себя.

Особенно болезненным был факт отсутствия других женщин в семье, способных разделить с ней не только горе, но и обязанности. Ведь все погребальные процедуры ей пришлось исполнять самой.

Каково закрыть глаза самому любимому человеку? Омыть недвижимое тело, в котором больше никогда не будет теплиться жизнь? Одеть его в последний путь, из которого на этот раз он не вернётся?

Молодой человек так и не узнал за две жизни каково это — потерять свою любовь. И если честно, глядя на свою мать, не желал испытать этого чувства, ведь вслед за ним, могло прийти всепожирающее горе, в разы более жестокое.

Тело мужчины, облачённого в военную форму, положили в гроб, ногами, направленными на выход из особняка. С бывшим сослуживцами, доставившими тело, прибыло проститься множество знакомых из армейской среды, что не участвовали в конкретно этой военной кампании по подавлению восстания турков.

Не оставили такое событие без внимания и их дальние родственники, прибывающие в столице по делам рода. Сам же отец погибшего и по совместительству глава рода, скорее всего ещё только получил весть о кончине своего младшего сына, поэтому попросту не успевал к похоронам.

Тем временем, похоронная процессия оживилась, и офицеры, подхватив гроб на плечи, вынесли тот из дома. Итан, как ближайший родственник погибшего, был вынужден к ним присоединиться, подставив своё плечо.

Первым делом, процессия направилась в ближайшую церковь, где прошли песнопения, после которых усопшего понесли на кладбище. После захоронения, им предстояло зачитать экономии восхваляющие достижения погибшего. Заканчивалось всё зачитыванием вслух эпитафий, которые займут место на надгробном камне.

Всё это время он старался держаться рядом с матерью. Пусть он и не умел утешать, но подставить плечо для женских слёз — это то немногое, что он мог сделать в текущей ситуации.

Последовавшие вечером поминки и вовсе промелькнули чередой размытых лиц, выражающих своё сочувствие. Честно говоря, Итан даже не пытался их всех запомнить, прекрасно понимая, что вряд ли кого-то из них он ещё сможет увидеть.

Среди них выделился лишь один офицер, доставивший тело отца. Он поведал, как погиб Александр Гаврас.

Будучи в трёх часах ходьбы от заставы, их отряд пересекал горную расщелину, когда со всех сторон ударил ветер, создавая камнепад, что едва не завалил солдат. Хоть тем и удалось избежать трагедии, но дальнейший путь так же преградил обвал, а с другой стороны, ударили отряды повстанцев. Будучи единственным чародеем в группе, он принял решение прикрыть отряд, пока тот перебирается через завал, и он выполнил свой долг. Пока солдаты отступали, он сдержал все атаки турков, и их астральщика, взявшего под контроль воздушного элементаля.

К сожалению, по прибытии подкрепления с заставы, чародей был уже мертв, так и не сдавшись в плен скрывшимся врагам.

Обстоятельства смерти были важны. Офицеры даже поддакивали что смерть самая что ни на есть героическая. Но какое это имеет значение для тех людей, что искренне его любили? Глядя на свою мать, Итан понимал — абсолютно никакого.

Тем не менее, он поблагодарил офицера, который был вынужден покинуть ещё не окончившуюся службу. Ему необходимо было отбыть назад, поскольку восстание всё ещё продолжалось.

— Очень жаль твоего отца. — подошёл к нему и Антонио, чей отец так же был знаком с Гаврасом-старшим.

— Сожаления ничем не помогут, — покачал демонолог головой. — Теперь мне придётся заботиться о матери, забрав часть забот на себя.

Парень тяжело вздохнул, что не укрылось от друга, который пожал ему плечо.

— Если нужна будет помощь — я всегда готов её оказать. — попрощался тот, выходя за своим отцом.

Эти слова нисколько не обнадёжили демонолога. Несмотря на то, что он попробовал сохранить отношения с ровесниками что, остались от прежнего владельца, он всё же не доверял магам Порядка. Видимые им фотографии Кристаллических пустошей, в которые превратилась большая часть Винзарской империи, прочно отбивали всякое доверие к сторонникам этой опасной первостихии.

Перетерпев ещё с десяток сочувствующих лиц, парень осознал, что очередь к нему закончилась, и он может расслабиться, придавшись своим мыслям.