RDR-73: Потерянная земля (СИ)

Сталкер передёргивает затвор автомата, перехватывает его поудобнее. Замирает. Ни один мускул не дрогнет, не шевельнётся. Несмотря на отдышку, он словно монолит, гранит. Нерушимый, непоколебимый. Руки крепко держат приклад, дуло смотрит точнёхонько в грудь директора. Мотнув оружием в сторону, Чонгук кивком головы приказывает Джину отойти. Тот медленно делает несколько шагов, не спуская глаз с непрошеного гостя. Чон ногой осторожно отодвигает ближе к стене жёсткий медицинский кофр. Видимо, принес с собой. Чёрный глубокий взгляд сверлит директора в упор, словно снайперская мишень бурит дырку в лбу.

— Положить инструменты! — бросает Гук хирургу.

— Продолжайте, Пак сонсэнним, — тут же перебивает его Сокджин. Голос холоден и безэмоционален. Ему, по большому счету, терять нечего.

Доктор Пак беспомощно переводит взгляд то на одного, то на другого. Руки, сжимающие ларингоскоп и интубационную трубку слегка подрагивают. Неуверенный шаг к хирургическому столу. И в следующую секунду раздается оглушительный выстрел, разом заложив уши у присутствующих, эхом разлетаясь по операционной. Звук отдается противным гулом внутри, заставляя пригнуться. Пуля раздрабливает в крошку бетонную стену в каких-то нескольких сантиметрах от головы директора, осколками царапая открытые участки идеальной кожи.

— Если думаешь, что я шучу, то ты глубоко заблуждаешься, — сталкер щурит глаза, прицеливаясь. Вены на руках вздуваются от напряжения, мышцы волнами бугрятся. Он готов на всё и даже больше. Джин спешно вскидывает руку вверх, останавливая действия врачей. — Я не буду медлить. Твой череп разлетится на куски в ту же секунду, как кто-то коснется её тела.

Чонгук чеканит каждое слово. Чётко, жёстко, скалясь стиснутыми зубами. Его рык проникает в каждый внутренний орган, сжимает их холодными тисками. Вокруг словно смерч из смертоносной энергии закручивается, аж вдохнуть тяжело. Сокджин знает, что помощь на подходе. Любого проникшего на территорию задерживают, а при особых случаях и чрезвычайных ситуациях ликвидируют без суда и следствия. А пока охрана не подоспела, нужно сталкера отвлечь…

***

Прицел направлен в лоб директору Киму, прямо между бровей. Чонгук уверен в себе и в своих снайперских навыках. Выстрел будет метким, идеально выверенным, вплоть до миллиметра. И Сокджин это тоже понимает. Сталкер практически принудительно удерживает прямой зрительный контакт. Однако всё равно видит сейчас только одно — бессознательную, бесчувственную Сури на операционном столе. Волосы девушки разметались по сторонам, правая рука безжизненно болтается в воздухе, свешиваясь с краю. На запястьях фиолетово-бурые отметины. Исхудавшее лицо бледное, обескровленное, заостренные скулы выступают еще сильнее. Во что они её превратили? Сердце подлетает к горлу, а потом рушится вниз свинцовым камнем. Глаза увлажняются и он гневно их щурит.

Чон всё почувствовал задолго до звонка Юнги. Работа над образцами была прервана резко и неожиданно. Какой-то короткий миг и его вдруг скрутил острый приступ панической атаки, заставляя задохнуться. Адреналин стремительно растёкся по венам, прошибая всё тело статическим электричеством. Из глаз аж искры посыпались. Он сразу понял, чьи это эмоции. Такого мощного эмпатического всплеска он никогда до этого не получал. Напряжение и страх росли в геометрической прогрессии, накапливаясь внутри. Наслаиваясь друг на друга, сосредотачиваясь в солнечном сплетении, разбавляясь собственной тревогой. Когда к ощущениям прибавилась мученическая боль, молодой человек, не раздумывая, готов был сорваться бегом в секретную лабораторию. Что-то произошло с Сури. И очень серьезное, угрожающее жизни. В процессе сборов его и застал звонок друга.

— Как ты проник в здание? Взломал систему? Штурмом взял? — Джин намеренно тянет время, стараясь казаться невозмутимым. Аккуратно разыгрывает свою партию. Однако блестящие капельки влаги на лбу выдают его с потрохами.

Все органы чувств Чонгука предельно обострены. Он растворяется в них без остатка. Видит этот блеф. Слышит далёкий топот тяжелых ботинок по коридору. И решает идти ва-банк. Нет, он не убьёт Сокджина, это было бы слишком легко и просто. Слишком милосердно. Наградить тем проклятьем, которого тот больше всего в жизни боится? Или как минимум дать шанс прочувствовать всем нутром наступивший апокалипсис?

Сталкер перехватывает автомат, взводит затвор, опускает ствол ниже и давит спусковой крючок. Пуля вырывается со свистом, распарывает рукав защитного костюма на плече директора, окрашивая рваные края ткани в красный цвет и с глухим стуком застревает в стене. Оглушенный Ким со сдавленным стоном хватается за руку, зажимая рану, морщится от вибрирующей боли, ошалело поднимает глаза на парня. Что на него нашло? Что послужило триггером? Почему он выстрелил?