Реабилитация (ЛП)

вероятности, никакие публичные мероприятия не планировались: он проходил детоксикацию

от наркотиков и своего круга и ясно выразился, что не хочет давать пищу репортёрам.

— Сюда, мисс.

Горничная проводила её на другую сторону виллы во внутренний сад. Когда Лорен

достигла пункта назначения, она резко остановилась. Сердце совершило двойной прыжок, а

затем погрузилось в желудок. Вся застенчивость и неуверенность, которые усиливались с

каждым, приближающим к нему шагом, исчезли, уступив место грубому плотскому

восхищению.

Даниэль выглядел идеально и великолепно: в смокинге, подчёркивающем его

худощавое телосложение, и в безупречной рубашке, выделяющей цвет лица. А его

выражение стоило каждого укола боли, который испытывала Лорен, пока шла на этих

невозможных каблуках.

— Боже, Лорен, ты выглядишь роскошно.

Она не знала, что ответить, её щёки горели от стыда и ощущения своей

неполноценности. Был ли Даниэль настолько талантливым актером, чтобы притвориться в

своём восхищении? Или на самом деле находил её красивой? Он направился к ней

медленными шагами, и когда оказался совсем рядом, его лицо отражало восхищение, которое

не могло быть неискренним.

— Ты видела себя в зеркале? Смотрела внимательно?

Его лицо задрожало и стало расплывчатым.

— Спасибо, — просто ответила она, не найдя других слов, чтобы выразить

переплетение эмоций, которые сжимали внутри и грозили выплеснуться слезами.

— Спасибо тебе, маленькая девственница, за то, что осталась со мной.

Лорен с трудом сглотнула, прежде чем обнять его и прижаться головой к груди.

— Я бы не хотела оказаться где-нибудь ещё ни сейчас, ни когда-либо.

В момент волнения Лорен произнесла эти слова импульсивно, и только позже, когда

вспоминала эти мгновения, осознала, что он не ответил. Но даже тогда она не понимала, как

интерпретировать это молчание — как снисходительность к её признанию или как способ

избежать ответа.

Сад был украшен цветами, свисающими с ветвей деревьев кристаллами и фонарями, которые отбрасывали на них романтический мерцающий свет. Даниэль сидел рядом, всё

время держа Лорен за руку, пока кормил её и целовал в шею. Ласки, только вначале

невинные, к окончанию ужина превратились в сладкие мучения. Лорен не смогла бы потом

вспомнить, что они ели, а в момент ужина она не могла ощутить вкус деликатесов, приготовленных для них известным шеф-поваром.

Единственные ощущения исходили от кожи и губ. Даниэль атаковал её губы грубыми

поцелуями, его пальцы танцевали по впадине между грудью, следовали вниз, чтобы

коснуться талии, а затем схватить округлость бёдер. К десерту подошли задыхаясь, как после

пробежки. Они едва попробовали клафути, как Даниэль поднял Лорен и отнёс в спальню, пинком захлопнув дверь.

Они раздевались с дрожащими пальцами. Обнажаясь, разгорячённая кожа требовала

мягкого прикосновения языка. В спешных объятиях руки кричали о владении, и когда

Даниэль в неё проник, Лорен понимала с абсолютной уверенностью — она будет его

навсегда, что бы ни случилось на следующий день.

Глава 20

Даниэль созерцал спящее лицо Лорен; внезапно испытываемое им до этого момента

блаженство сменилось чувством дискомфорта. Дрожащими пальцами он ласкал ей прядь

волос, которую потом благоговейно положил на маленькую округлую грудь, идеальную, как

и всё в ней. Рано или поздно он всё испортит.

В этом Даниэль был убеждён с той же уверенностью, с какой знал, что через

несколько минут он встанет, начнёт курить одну сигарету за другой и будет ходить взад и

вперёд по террасе, подавляя тягу к алкоголю, наркотикам и необузданному сексу, которые на

заднем плане ощущал всегда.

Единственными известными ему способами сдерживать эти всепоглощающие

потребности были: изнурять себя в тренажёрном зале или трахать Лорен в каждом углу

особняка, в моменты, когда сдаться хотелось больше всего.

Даниэль был наивен, полагая, что может использовать девушку для замены бутылки, кокаина и оргий. Хотя он и смог сломать обычные шаблоны, но не сумел заменить их более

функциональными и прочными. В одиночку Лорен не могла соперничать с их

разрушительной силой. Бетт была права, возможно, ему нужно серьезно задуматься о

реабилитации. В конце концов он уже продвинулся на шаг вперёд, учитывая, что много дней

оставался трезвым и не прикасался к наркотикам. Что касается секса, то секс с Лорен не имел

ничего общего с тем, к чему он привык: отчаянной гонке за удовольствиями, которых в

последние месяцы становилось всё сложнее достигать, только если не с помощью более и

более экстремальных практик. Но то, что делало секс с Лорен особенным, также превращало

его в бесполезный паллиатив. Часто, когда Даниэль погружался между её бёдрами, он думал

об обнажённых и неизвестных телах, которые угождали ему, пока отсасывала дежурная

шлюха, или когда его связывал и хлестал Мастер, а Аида, наклонившись вперёд, приветствовала его внутри себя.

Наблюдая, как член становится твёрдым благодаря этим воспоминаниям, он встал, чтобы удалиться от сонного ангела. Он использовал её в своих целях, даже не зная, принесёт

ли это хоть какую-то пользу. Идея расстаться с Лорен напугала его по причине, которую