Реагент (СИ)

Страх безоговорочно силен, но даже он падает ниц пред таким высоким чувством, как любовь. Любовь к друзьям, к власти, к деньгам, к свободе, к другому человеку или существу высшему. Разная, но в то же время одинаково вскруживающая голову всем. Что, как не любовь делает слабого сильным, трусливого — смелым, а умного — глупцом?

Так и сейчас демон ощущал себя, как и всех присутствующих в этом зале, глупцами. Они собирались судить двух высших, только лишь за любовь друг к другу.

Огромная зала, посреди которой располагаются вершители судеб виновных. Справа восседают херувимы и престолы, слева — власти и демоны высшего порядка, посередине словно орлы возвышаются серафимы.

— Самаэль, Адмирон. — слегка склонив голову в бок, Мамон занял отведенное ему место за общей трибуной.

— Мамон, вот уж не ожидал вас сегодня увидеть. Стали поговаривать о вашем шатком положении, то и гляди Сатана разжалует своего давнего советника.

— Видеть здесь столь молодого и чересчур амбициозного юношу вместо Родента, как по мне, тоже не слишком разумно. В конце концов не стоит забываться, Винчесто, я все еще продолжаю занимать свой пост.

— Время идет, а власти со временем свойственно меняться.

Самаэль оставался безучастным, вероятно, ему, как и Мамону, происходящее не приносило никакого удовольствия.

— Хотят казнить их перед глазами учеников? — подал голос не самый разговорчивый демон.

— Почему же? Не только учеников. Взгляните, Самаэль, как много народу собралось, — Винчесто указал рукой на заполняющую помещение толпу.

Тот покачал головой.

— Он этого не заслужил, — сухо произнес Самаэль.

Мамон усмехнулся.

— Хочешь сказать, она заслужила?

— Она ангел, — тон демона оставался неизменным.

— И что с того? Подумай сам, мы собираемся судить мужчину и женщину всего лишь за их плотское влечение друг к другу.

— Думаю, тут, Мамон, вы заблуждаетесь. Я почти уверен, что это куда больше простого плотского влечения.

— Как бы то ни было, это им не поможет, — подытожил Самаэль.

Процедура слушания всегда происходила одинаково. Сначала выступала сторона ангелов. Честь представлять белокрылых выпала подающему большие надежды Престолу Фенцио. Демоны тоже наблюдателями в сторонке не сидели и так же демонстрировали пополнение в своих рядах. Их сегодня представлял молодой и явно умный не по своему возрасту Винчесто.

Массивные двери отворились. Закованные в кандалы и в сопровождении стражи, в залу вошли обвиняемые. Дагон — один из стражников при дворе Сатаны. Асалия — девушка ангел, что еще совсем недавно входила в число сестер госпиталя.

В отличии от Дагона, Асалия держалась куда менее уверенно. Тяжелые цепи уже успели натереть нежную девичью кожу, оставляя за собой красные следы. Она вынужденно совершала небольшие остановки, но затем снова шла вперед. Пару провожали сотни глаз и множество перешептываний.

— …Асалия, как же так? Поверить не могу…

— …Это все этот демон…

— …А я давно говорила, ветреная она…

Как только пара оказалась в центре, голоса стихли.

— Да начнется суд над Дагоном — сыном Карнивана и Асалией — дочерью Малиса. Обвиняемые были увлечены в нарушении закона Неприкосновения. Сегодня мы с вами в праве решить их судьбу, даруя прощение или же заслуженно покараем их!

Фенцио встал со своего места и прошел вперед.

— Как уже нам сказал Йор, сегодня мы вершим суд над Асалией и Дагоном. Был нарушен священный закон Неприкосновения. Разумеется, речи ни о каком прощении быть не может. Асалия добросовестно выполняла свой долг, спасала жизни, но, к сожалению, не смогла удержать себя от такого срама и постыдства. Асалия, казалось бы, этот невинный цветок, предалась разврату с демонским отродьем именуемым Дагоном, — Фенцио даже не старался скрывать свое раздражение по отношению к противоположной стороне.

— Даже при всем уважении к тебе, Асалия, наказание должно быть применено в равной степени к обоим.

— Сукин сын.

Престол обернулся в сторону закованного демона.

— Что ты только что сказал?

— Что ты сукин сын.

Фенцио хмыкнул.

— Значит ты у нас смелый. Не боишься умереть? Достойно, но что скажешь, когда на плахе окажется ее голова. — Престол кивнул в сторону Асалии.

— Ааа! — демон резко подался вперед из-за чего золотая нить стягивающая его крылья впилась еще глубже. — Знаешь, что с тобой будет, если с меня сейчас снимут цепи?

— Уверяю тебя, этого мы не узнаем.

— Дагон, пожалуйста. Не нужно, — ее голос, дрожащий голос, и земля уходила из-под его ног. Демон покорно отступил.

Теперь, будто выждав тот самый момент, со своего места встал Винчесто.

— Только посмотрите на это! — восторженно воскликнул он, расставив руки и проходя вперед, тесня своим присутствием Фенцио.

— Я вообще-то еще не закончил. — возмутился ангел.

— Уверяю вас, Престол Фенцио, ваша позиция нам более чем ясна.

— Но… — он посмотрел через плечо на серафимов в поисках поддержки, но не найдя желаемого покорно вернулся на место, проклиная про себя еще одно демонское отродье.

— Я считаю, что наш с вами суд не честен.

Не выдержав столь вопиющего поведения, Серафим Кроули все же приподнялся со своего места.

— Немедленно объяснитесь, Винчесто.