Реактивация 2

— А ты знаешь, что евреи из СССР уезжают в Израиль? И никуда советское правительство не может от этого деться.

— Да, знаю, как только Запад открыл для них границы в 1970-ом, так их и начали отпускать. В первую очередь тех, кто в тюрьмах и лагерях сидит.

— Так это политических, — решил подчеркнуть Рашид.

— Нет, дружище, в первую очередь преступников сбагривают. И самих себя очищаем, и за рубежом эдакая русская мафия образуется. Правда они не столько в Израиль, сколько в Америку просятся.

Шмын по полочкам разложил парадокс эмиграции 70-х. Те, кого уже выпустили, часто на историческую родину не собираются. Там нужно язык учить и все плюшки, выданные правительством, погасить в итоге. А в США ни первого, ни второго не требуется. Ещё и дотационное жильё можно получить. То, о котором коренные америкосы лишь мечтают.

— Но в Америке все своё жильё имеют!

— Ага-ага, не смешите. Восемьдесят процентов населения арендует жильё, так как своим никак обзавестись не может из-за сложностей кредитной системы.

Чего Старка понесло, он и сам не понял, ведь кто-нибудь обязательно настучит куда надо за излишне вольные речи. Зато разгрузился, рассказав даже о том, что в Штатах нет участковых врачей и бюллетеней, как таковых. Ну и про малюсенькие размеры американских отпусков (ни разу не оплачиваемых) тоже поведал. Трындели практически до полуночи, выбив из колеи Витька. Всё-таки Олег весомее выглядел, рассказывая о Западе более убедительно, а то и приводя цифры.

Ну, а после новогоднего тоста в полночь, он удивил окружающих откровением.

— Вообще-то, Лия Старкова моя мама, а «рыбу» для её книг я пишу. Безо всяких зарубежных авторов.

После того, как гости разошлись, Олег и Люда предались блуду, предварительно убрав со стола всё лишнее и помыв посуду, как положено. А поутру они заснули…

Вот он — 1975-ый год, когда наконец-то начнётся казахстанская модернизация социализма и его достижений. Причастные к этому делу пока слишком робко заглядывали в возможное будущее, поэтому и вели контроль по всем фронтам. Любые излишние инициативы на местах жёстко проверялись и перепроверялись, а то и сопровождались указюкой класса «предлагаешь — исполняй». Товары народного потребления, начавшие завозиться поездами из Италии и Японии, распределялись не через обычные торговые системы. Партия и правительство Казахстана позволило создавать крупным предприятиям и организациям, а также колхозам и совхозам свои «магазинчики». Часть, как и положено, шла в Москву или туда, куда заглавная столица указывала. Попутно обвели вокруг пальца КОКОМ, ибо спецоборудование и технологические линии вполне законно попёрли на заводы и фабрики СП.

В результате опять заныла и начала сканудить творческая интеллигенция, в первую очередь в Москве и Ленинграде. Мол, чего быдлу такие привилегии, коли они доярят и ничего вековечного не производят. Да ещё и мамбетам каким-то, а не столичным продвинутым. Впрочем, излишне голосистых помещали на излечение в соответствующие ментал-клиники, не желая замусоривать ими лагеря и тюрьмы. Да и излишки качественных товаров и всякой аудиоаппаратуры (ну и обуви с одеждой) было всё-таки не так уж много. Итальянцы и японцы пока скупали то, что слишком долго лежало на полках или висело на рэках. Это советскому человеку пиджак, невостребованный в течении года покупателями, в радость, а за рубежом он переходит в разряд «хлама». Многие магазины рады избавиться от такого добра по цене $1 за килограмм лишь бы освободить торговые площади под новые свеженькие товары.

— Михайла Семёнович, долго это не будет продолжаться, повезёт если лет на десять растянется, но нужно брать, — тянул свою акынскую песню-нагнеталку младший брат.

— Посмотрим, Алеке, посмотрим. По крайней мере, с сотни прошедших в клиниках очистительный курс получается миллион долларов. А этого хватит, чтобы даже своими силами закупить тысячу тонн той же одежды. Вот только контроль нужен, чтобы не опростоволоситься.

Больные точки западной экономики следовало не только использовать своевременно, но и выявлять ещё и ещё. Английские экономисты выяснили у себя, что на их складах девять деталей ждут месяцами (а то и годами) десятую, чтобы собраться в станок или агрегат. Так если они с жиру решили распродавать по дешёвке ненужное, так может отдельные фигли и нам подойдут?

— Нет, Олег, разные системы измерений. У них дюймы, а у нас сантиметры.

— Ничего страшного, можно в исключительном случае делать десятую деталь вручную.

Фигня, конечно, полная, но даже такую рацуху проанализировали, разложив по полочкам. Кое-что удалось выявить и урвать за бесценок в Штатах. Кроме того, там в крупных фермерских хозяйствах тоже имеются склады, где хранится старьё в виде одежды для работников. Вроде крепкие ещё джинсы, джинсовые куртки и комбинезоны. О том, что это «винтаж» сами америкосы сообразят лишь в 90-х и начнут усиленно продавать на своих свап-митах (барахолках) всяким заезжим перепродавцам типа японцев.