Реактивация

Второй жутью была очередная история о тяжёлой жизни предков в сибирской эмиграции. Мол, забодали эти кыргызы, не признавали в пришельцах-прилипалах великую нацию. А чего там признавать, когда из трёх с половиной сотен родов - только сорок были прямыми наследниками "сорока девушек" (кырк кыз). И поэтому владели практически всей тайгой между Енисеем и Леной. Остальные лишь получали от них право на временное пользование. А тут пять родов притащились, да ещё и белобрысые.

Причём принесённое название "тартар" спёрли и начали так называть своих, даже некиргизов. Вы, мол, светлые тартары, а мы - тёмные. Ликом тёмные, а не мозгами! Заодно и титул "байа" прихватили, чтобы своих богатеев баями называть. Отношение к чужакам одно - давайте, ассимилируйте - может и вам счастье улыбнётся. Почти полторы тысячи лет несправедливость длилась, пока один из Борджей, проживавших в степи, не пришёл к власти. Сначала Китай завоевал, а потом начал собирать армию вторжения в Среднюю Азию. Тут-то кыргызы и решились на соучастие - сколько можно жить среди чащоб и болот? Почти семьдесят пять тысяч вступили добровольцами в орду Чингиз-хана.

Поход на Гургандж, как известно, привёл к более обширному присутствию - аппетит разыгрался во время еды. Сибиряки, кыргызы и тёмные тартары, вместе со всякими найманами и иными монголоидами покорили вообще всё до Каспийского моря! Понятно, что монголы-маджуджи стали владельцами гигантского улуса, а кыргызам дали возможность поселиться по всему Семиречью. Элитники "из сорока" сразу предъявили права на всё, но получили очень больно по протянутым ручонкам. Это в тайге вы чьи-то там потомки, а здесь нас больше - триста родов против сорока. Пришлось "олигархам" довольствоваться землями в горах Ала-Тоо, с плодородными долинами и прекрасными пейзажами. А всю степь, от гор и до моря, забрали себе простяки, бывшие арендаторы. Чтобы не путаться с теми, кого веками ненавидели, даже название новое придумали. Раз в этих местах жили саки-арии, гордые и непобедимые, значит станем "кай-саками" (чёрными саками).

Так и осталось это самоназвание, слегка изменившись со временем - казах. А потомкам яджуджей никаких земель вообще не дали.

Предки очень удачно выбрали ночь для промывания мозгов - с утра Штольцы занялись подготовкой к отвальной. Вместе с мужчинами Краузе они забили одного из кабанчиков, в саду поставили столы с лавками, на летней кухне обустроили шкворчание, возбуждавшее аппетит... Чуть ли не всё население посёлка прибыло после обеда на вселенский тау-тургенский сабантуй. Народ толпился везде - жуя, выпивая и бесконечно болтая на разные интересные темы. Олег с Любой и одноклассники оказались в центре внимания - новый владелец усадьбы как-никак, да ещё и со свитой. Дедушка тоже приехал, ибо без него любой праздник, ни разу не праздник. Правда, быка уже на спор не сбивал с ног - возраст не тот, да и внук подрос и возмужал. Есть кому кулаками махать от нечего делать! Ближе к вечеру, вытащили на улицу пианино, чтобы Люба могла аккомпанировать Старку и вооружённому аккордеоном дядьке Марлену. Или солировать, если нужно. Кто-то притащил вполне барабанистый барабан и битгруппа начала достойную какофонию. Ясен перец, что не обошлось без драки, когда кто-то излишне резвый потащил Иришку плясать без её согласия. Поединок класса "шобла на шоблу" закончился победой Шмына. Он единственный устоял в итоге на ногах - всех остальных пришлось собирать с земли.

- Кто границу нарушил - тому Кирдык Иванович! - гордо заявил помятый победитель.

Настоящая водка примирила соперников и успокоила мятежные умы.

- Не твоё, значит не тронь, - вжёвывал Анчар своему визави, покусившемся на его девушку.

Тот понятливо кивал разбитой мордой - косари изрядно поднакачались, да и городские занятия спортом сыграли роль. Поздно вечером началось массовое расползновение по домам, пора и честь знать, так как в организм уже больше ничего не лезло. И языки устали молоть безостановочно. Валя с Любой увели слегка нетрезвого Старкова, чтобы он ещё чего-нибудь не натворил. Ночью даже кукуруджи не пришли - давно Александрыч так не нажирался!

На следующий день, после обеда, немецкое семейство отбыло на заказанной в колхозе "коробочке" в дальние дали. Шмын с Алёной Дмитриевной и подругой-дизайнершей обследовали всё сверху донизу. Придираться не хотелось и не к чему было - чистота и порядок, согласно национальной пунктуальности! Соседка согласилась присматривать за скотом и птицей, а также за садом и огородом. В качестве платы были предложены оранжерейные цветы и овощи-фрукты-ягоды. Всё равно одному с этим богатством не справиться. Ближе к вечеру Люба перенесла свои вещи и заняла одну из спален, рядом с кабинетом. Вдвоём они разобрались с душем, а точнее нагревом воды. Баня, всё-таки, не часто растапливалась, а ополаскиваться в горной речке и холодно, и мелковато.

Утомление после вчерашнего сказывалось, особой тяги друг к другу не было, но одноклассников на сегодня отморозили. Хотелось простой, уютной тишины и спокойствия.