Реактивный

– Денег, которые ты забрала, вам хватит на пару дней. У меня есть сбережения на карте. Возьмёте меня с собой, и мы сможем сбежать, начав новую жизнь. Я в неоплатном долгу перед тобой, и эти деньги откладывала тебе на операцию. Пойми, я хочу тебе помочь и за одно покончить со старой жизнью. Перед тем, как вы приехали, Батя бросил сообщение в группу о вашем розыске. За твою голову он назначил вознаграждение в полмиллиона.

– Сколько у тебя денег?

– Примерно пять миллионов.

– Откуда?

– Мне попался богатый папик. Он спонсирует. И хочет выкупить меня у Бати.

– Не вижу смысла в твоём побеге.

– Не хочу менять одного рабовладельца на другого. К тому же меня тошнит от одного взгляда на него.

– Хорошо. Поедешь с нами.

– А зачем мы едем в такую глушь?

–Я там родилась и выросла. Там живёт моя сестра, нужно её предупредить об опасности.

– А позвонить не пробовала?

– Все же ты дура. Если бы я знала её номер, то мы бы здесь не стояли. Когда я уезжала, то мобильный телефон видела только на картинке в журнале.

– Почему сразу «дура»! Просто спросила.

– Да, ещё один момент, сходи в туалет и переоденься, сними свой шлюшский наряд, а то в деревне кто-нибудь из баб приревнует к своему мужику и посадит тебя на вилы.

Валентин был рад, что Ксения едет с ними. Она была ему очень симпатична. При взгляде на неё у мальчишки учащался пульс, и сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Электричка подошла, Ксения взяла Снежану под руку и вполголоса спросила:

– Что за подкидыш?

– Он дважды спас мне жизнь. Ему, как и мне, нужна помощь. Валентин, недалёкий, но хороший мальчик. Не смей его обижать.

Добравшись до места назначения и сойдя с электропоезда, Снежана заторопилась, подгоняя спутников:

– Нам нужно ускориться, иначе головорезы Бати доберутся до моей сестры раньше, чем мы.

Ксения в свою очередь недовольно отвечала:

– Как нам ускориться, если ты практически повисла на нас. Ты сама еле идёшь.

Через несколько метров Снежана попросила остановиться. Присев на привокзальную лавочку, она, стиснув зубы, стала растирать руками больные ноги.

Валентин подскочил и куда-то побежал. Девушки в недоумении кричали вслед, чтобы он остановился и вернулся обратно. Снежана, с трудом поднимаясь на ноги, бурчала:

– Что расселась, пойдём догонять его. Свалился на меня этот пацан, теперь нянчись с ним. Что у него в башке, не поймёшь.

– Может быть и хорошо, что убежал, зачем нам этот хвост.

Но тут из-за вокзальной станции выбежал Валя с костылём в руках. Подбежав, он молча протянул его Снежане.

– Валентин, спасибо тебе за заботу, но ты сейчас сделал плохо, украл костыль у человека, который нуждается в нём так же, как и я. Нельзя воровать, мы покончили с прошлым. Ступай и верни его.

– Я его не украл, а купил.

– Где ты взял деньги? – с подозрением спросила Ксения

– А вот деньги я украл. Вытащил из твоей сумочки ещё в такси.

– Ах ты, маленький воришка, а я думаю, где моя заначка, – цокая каблуками, Ксения пустилась бегать за Валентином вокруг Снежаны.

– А ну-ка, перестаньте мельтешить перед глазами. Нам пора.

Ксения поймала попутку, и беглецы скоро добрались до дома, где раньше жила Снежана. Выйдя из машины, она не могла поверить своим глазам. На месте ветхой избушки, располагался красивый двухэтажный дом с высоким каменным забором. Снежана позвонила, из домофона донесся недовольный мужской голос:

– Что вам нужно?

Снежана стала расспрашивать про бывших собственников участка и упомянула фамилию своей бабушки. Мужчина сказал, что тут такие не проживают и отключился. В это время мимо проходила старушка и, услышав знакомую фамилию, обратилась к Снежане.

– Девушка, вы спрашивали про Мининых? Клавдию Степановну?

Снежана посмотрела на старушку и узнала в ней свою соседку.

– Да. Простите, а вы Валентина Сазоновна? Это я, Снежана, мы раньше здесь жили с бабушкой и моей сестрой Светой. Минина – это фамилия бабашки, а моя – Щербакова.

– Припоминаю. Курва ты, Снежанка, умотала в город и пропала. Бросила немощную бабку с маленьким ребенком. Сгорела твоя бабка через два года. Тебя не нашли, малую в детдом, а землю продали этим буржуям.

Снежана не могла произнести ни слова. Огромный ком образовался в её горле. Ей нечем было дышать, а слезы бежали ручьём.

Соседка, не испытывая чувство сострадания, продолжила:

– Что ты льёшь свои крокодильи слёзы? Раньше нужно было думать, шлялась где-то столько лет и не вспоминала о своих родных, а тут вспомнила. Бабка угорела в доме, ноги её не слушались. Смотрю, и тебя Бог наказал, тоже вот с палкой стоишь. Бог не Тимошка – видит немножко.

Вытирая слёзы и держась за сердце, Снежана спросила:

– Вы знаете, что со Светой, где она сейчас?

– Умотала вслед за тобой в Москву, как только выпустили из детдома. Она поначалу работала тут, в местном продуктовом магазине, а после спуталась с москвичом. У него здесь дача недалече. На лето приезжают, живут. В этом году не было их.

– Может быть, номер телефона, адрес знаете, как её можно найти?