Реакция (СИ)

— Как я уже говорил в деревне, — напомнил о себе Борис. — Если вдруг мы станем дикими, то не нам придётся разбираться с этой проблемой. Так что нет смысла об этом париться. Ну и на похоронах сэкономим, — хохотнул он. — Прежде чем похоронить, нас надо будет ещё поймать.

— Всё верно, — Фёдор собрал с пола все обрубленные корни и понёс их куда-то за решётку. — Наша задача — изучать осколок и готовиться к миссии. Если что-то пойдёт не так, будем решать проблемы в порядке поступления.

— Что-то мне подсказывает, что обязательно что-то пойдёт не так, — усмехнулась Ольга.

— Впрочем, ничего нового, — положил «Порох» руку девушке на плечо. Рана на его предплечье уже зажила, оставив после себя запёкушуюся кровь. — В армии по-другому не бывает. Проснулся, накидали ворох задач, в течение дня их разгреб и лёг обратно спать. Проснулся на следующий день и всё по новой.

— Так и живём, — покачал головой Борис.

— Так, ладно, — сложив корни в большой свинцовый контейнер и плотно закрыв его крышкой, подытожил Фёдор. — Как я понимаю, голоса и плач больше не повторяются, а сам осколок успокоился. Больше нам здесь делать нечего. Пора возвращаться в казарму. И ещё, показал он пальцем на всех нас. — Сегодня после завтрака нужно всех повторно прогнать через КИОС. Есть у меня одна теория…

Разводной забрал у Порохова связку с ключами, запер камеру, а затем мы все дружно покинули лабораторию. Не успели мы отойти от неё на двадцать метров, как впереди показалось около десятка фонарей. А затем мы увидели человеческие фигуры в темноте. Это были новобранцы, которые должны были сейчас находиться в казарме.

Увидев этих ребят, я сначала насторожился — предположил самое страшное. Что импульс дотянулся и до них и превратил в диких. Но, к нашему счастью, они были в полном порядке. Если, конечно, не учитывать того, что все они были напуганы до чёртиков.

— Командир, что случилось? — первым задал вопрос идущий во главе Вован. — Я покурить вышел, а потом — бац! Как что-то треснуло по морде. Я чуть сигарету свою не съел.

— Осколок шалит, — честно ответил Порохов. — Но сейчас вроде успокился. Возвращаемся в казарму.

— Что значит «шалит»? — испуганно проговорила рыженькая.

— А он точно больше так не будет? — подхватила брюнетка.

— Не будет, но это не точно, — выдохнул «Порох». — Но, главное, что все в порядке. А, значит, бояться нам с вами нечего.

Последнюю фразу, как я понял, командир притянул за уши. Ведь мы между собой так и не пришли к единому мнению о том, существует ли для нас угроза от соколка или нет. Впрочем, действовал он правильно. Нельзя, чтобы люди, работая в зоне, постоянно беспокоились об угрозе для их жизни и поддавались панике. Дела надо делать, а не рефлексировать по поводу и без.

С другой стороны, угроза всё-таки имеется. Но и мы растём. Осколок попытался нас атаковать, а мы выжили. И мне хочется верить, что с нами уже ничего не произойдёт. Мы стали сильнее, и это только начало.

— Я вот никак не пойму эту чехарду со временем, — обратилась Ольга к Фёдору, пока мы возвращались в казарму. — Вот мы здесь находимся почти три полных дня, а в мире в это время прошло всего лишь десять-одиннадцать часов.

— Что-то вроде того, — кивнул «Ключ».

— Вот скажи мне, что получается? — продолжала развивать свою мысль «Ведьма». — Это мир ускорился или мы в зоне замедлились?

— Всё относительно, — хохотнул Разводной. — Для них там, мы ускорились, для нас они замедлились.

— А как на самом деле?

— Думаю мы все движемся в своих ритмах просто разных параллелях. Одна параллель движется с прежней скоростью по прямой, а вторая движется в том же направлении, но будто зигзагами. Поэтому здесь и проходит в шесть раз больше времени, чем у них. Но мы ведь не можем знать наверняка где именно аномалия. Может наша планета всё это время замедляла время, и только в этих аномальных зонах время движется как надо.

                                

— Звучит как-то сказочно, — хмыкнул Борис.

— Тут с какой стороны не посмотри всё фантастика. Я сам до сих пор поверить не могу. О том чтобы понять или объяснить, даже и речи не идёт.

— Вроде звучит логично, — покачала головой Ольга. — Но я ничего не понимаю.

— Вот и я тоже, — без улыбки согласился Фёдор. — Нас по идее долно распылить на атомы, но нет, дальше действуем вполне себе живые. А если мир снаружи замедлился, то они все наоборот должны уже помереть от того что все процессы замедлились. Про искажения времени я и вовсе думать боюсь. Это ведь чёрная дыра нужна под боком, но тогда бы нашей планеты вовсе не осталось.

— Да уж, шутки со временем, дело опасное, — проговорил я. — Доказано кинематографом.

— Ну ладно, в эту научную лабуду я всё равно не вникну, — хмуро произнесла Ольга, ты мне другое скажи. Вот ты говоришь, что для нас тут всё ускоряется, по отношению к тем людям что живут за зоной, — продолжала Ольга генерировать вопросы. — Выходит, мы и стареем здесь в стандартном режиме? Получается, если я зашла в зону в двадцать пять, проведу здесь год, то наружу выйду в тридцать один? Это что, я здесь старею в шесть раз быстрее?