Реакция Вассермана и Латыпова на мифы, легенды и другие шутки истории

Беглый разведчик Владимир Богданович Резун под псевдонимом Виктор Суворов публикует вариации на тему, впервые развитую ещё доктором философии Йозефом Паулем Фридриховичем Геббельсом в 1941 году: мол, Германия напала на Советский Союз только потому, что опасалась удара с его стороны. И эту злонамеренную ложь тоже зачастую оправдывают ссылками на свободу слова.

Но свобода человека никогда не бывает неограниченной — просто потому, что человек, во-первых, почти никогда не бывает один, во-вторых, живёт в реальном мире и должен считаться с его реальностью.

Даже Робинзон на своём острове был далеко не свободен. Хотя бы потому, что изрядно зависел и от запасов, сохранившихся на разбитом корабле, и от сил природы, использование которых помогало ему удовлетворять свои собственные потребности. А когда ему понадобилась свобода слова и самовыражения, пришлось ждать появления Пятницы, потом обучать его английскому, а потом старательно следить за тем, чтобы не сказать Пятнице ничего такого, во что сам Робинзон не верил бы. Ибо Пятница мог воспринять всерьёз любые его слова и на их основании действовать каким-то образом, явно ошибочным с точки зрения самого Робинзона.

Когда отцы-основатели Соединённых Государств Америки включили требование свободы слова в первую из поправок к созданной ими конституции, они обосновали его тем, что каждый человек имеет право на получение всех возможных сведений, способных помочь ему принять обоснованное, обдуманное и осмысленное решение. Исходя из этого, следует признать: свобода слова не распространяется на высказывания, заведомо неспособные помочь человеку в принятии обдуманных решений. Если кто-то начинает искренне заблуждаться и транслировать свои заблуждения окружающим, мы вправе прервать его, не ссылаясь на свободу его слова. Ибо такое слово не способствует принятию теми, кто его слышит, разумных решений. Если же кто-то сознательно лжёт, мы вправе его покарать за эту ложь, опять-таки не принимая во внимание его свободу слова. Ибо лжец, бесспорно, злоупотребил своей свободой — в ущерб равным свободам других людей.

Уж не помню, кому принадлежит замечательная формулировка: «Свобода вашего кулака кончается там, где начинается мой нос», но к свободе слова эта формулировка, несомненно, относится не меньше, чем к любой другой. Мы не можем оправдывать свободой слова ни заблуждение, ни тем более ложь. Поскольку в этом случае свобода одного человека превращается в явное ущемление интересов — и тем самым свобод — множества других людей.

Я — и в качестве политического консультанта, и в качестве журналиста — всегда стараюсь говорить именно то, что думаю сам. Если в моих словах оказываются какие-то заблуждения и мне на эти заблуждения указывают, я стараюсь как можно скорее исправиться, не ссылаясь на свободу своего слова. Ибо свободно — правдивое слово. Свободно — правильное слово. А ошибки и ложь не заслуживают свободы, ибо сами её ущемляют.

Мне приходится участвовать во множестве споров — и в Интернете, и в средствах массовой информации, и в работе. Понятно, ни один участник спора не может обосновать свою позицию просто ссылками на свободу слова. Потому что остальные так же свободны эту позицию опровергать или вовсе не принимать во внимание. Но почему-то вне контекста открытого спора многие склонны оправдываться свободой слова — даже если это слово фактически вводит в далёкое заблуждение тех, кто не располагает знаниями, достаточными для оспаривания. Поэтому безопаснее при любом чтении чувствовать себя участником спора — внимательно исследовать всё сказанное, сверять разные источники, искать в каждом внутренние противоречия… И если увидите, что Вас пытаются обмануть — разоблачайте всякого злоупотребившего свободой слова.

Ложь и заблуждение

Ошибаться можно и совершенно искренне

Однажды я сказал: свобода слова введена для того, чтобы каждый мог располагать информацией для принятия решений — следовательно, свобода слова не означает права на ложь и уж подавно на безнаказанность лжи. При обсуждении моей публикации мне задали совершенно логичный вопрос: как отличить — врёт человек или искренне заблуждается?

Понятно, слушатель не может проникнуть в мысли собеседника, дабы однозначно узнать, верит ли тот в то, что говорит. Но сам говорящий чаще всего имеет вполне внятное представление: говорит ли он то, что думает.

Например, неоднократно мною помянутый популярный британский пропагандист гёббельсовых легенд о защите Германской империи от Советского Союза Владимир Богданович Резун несомненно знает: все его книги содержат вполне чёткую и определённую ложь. Ведь он сам не раз читал труды, где не просто опровергнуты его слова, но однозначно показано: он искажает факты и цитаты, заведомо доступные в ходе его работы, причём искажает таким образом, чтобы создать впечатление достоверности своих и гёббельсовых утверждений. А то, что Резун читал эти труды, видно из того, что он сам на них ссылается и пытается упрекать во лжи их авторов.