Реалист (СИ)

- Утром я был крайне слаб – мое тело покрывало множество порезов и синяков. Я не мог пошевелиться, ибо сковывающее чувство яда ликантропа медленно захватывало мой организм. Меньше всего я хотел закончить свою жизнь покрытый шерстью, с залитыми кровью невинных когтями и воя на луну. Но внезапно мой брат вернулся – целый и невредимый. В его руке была какая-то белая банка с таким же содержимым. Залив его в мое горло, он выходил своего неудачливого братца, пока я не вернулся в нормальное состояние. Потом оказалось, что оборотень утянула его, чтобы тот помог ей освободить из под валуна ее волчат. Я спросил его, почему тот помог ей. Он ответил: “Нельзя оставлять других в беде, даже если они нелюди” Вервольф отдала ему “Серебрянницу” – смесь молока, шерсти и стертых зубов этих клыкастых хищников. Сия микстура выводила токсины ликантропии из крови. И хотя меня изнасиловали, я не так сильно обижался на них. Мой брат остался жив, да и я не превратился на бездумную машину для убийства.

- Но вы сказали, что это стало началом.

- Именно. После возвращения обратно, Илос изменился. Сначала я не придавал этому значения, ведь мы и дальше продолжали тренироваться, веселясь вместе. Однако, брат стал часто пропадать в лесу, а возвращался он оттуда или избитый, или светящийся от радости, или очень заинтригованный. Когда я спросил его, чем он занимается в темной глуши, то получил весьма неоднозначный ответ: “Исследую животных”. Мне стало интересно, кого парень имеет ввиду под “животными” и он провел меня к собственному убежищу. Там оказались пятеро монстров, живших недавно на просторах леса. Я потребовал объяснений, но Илос успокоил меня, сказав что они его знакомые и не причинят вреда.

- В смысле?! Он приручил монстров?!

- Что-то в этом роде. Еще с пеленок он неплохо ладил с животными, возможно именно так он научился находить общий язык с порождениями темной энергии. Я не стал его отговаривать от подобных занятий, так как этот упрямец все равно бы меня не послушал. Да и настроение у брата от этого улучшилось – он стал легче воспринимать тяжелую жизнь в поместье. Но меня что-то тревожило, и вскоре оно вылилось в тот случай.

- Какой?

- Заметив постоянные исчезновения сына, его приемный отец приказал закрыть его под замком и не выпускать наружу, пока тот не объясниться. Я ничем не мог помочь Илосу – меня даже не стали слушать, когда я пытался уговорить их отпустить беднягу. По крайней мере, мне позволили проведывать его время от времени. Проводя много времени в раздумьях, как помочь, я твердил, что освобожу родственника рано или поздно. Вы удивитесь, но мой братец постоянно отговаривал меня от этой затеи – не хотел ставить под удар еще и мое будущее. В конце концов, он совсем помрачнел в заточении. С каждым разом, когда я приходил, он откликался все реже и реже. Пока не треснуло его терпение.

- Что он сделал?

- Использовал частицы, чтобы вырваться оттуда. Устроив огромный пожар, он сбежал в лес. С одной стороны, я был рад. Илос наконец-то вырвался из своей клетки. Но одновременно мой страх за него только увеличился. Я начал понимать, что теряю своего брата-близнеца. Единожды самостоятельно придя к нему, я увидел, как он совокуплялся со своими подругами-монстрами. Но на его лице не было похоти и вожделения. Только печаль и пустота. А когда возвращался назад в свой дом, я заметил большой отряд церковников, расспрашивающих о чем-то мою приемную мать. И потом до меня дошло, что они пришли за ним. Пытаясь предупредить родственника, я нечаянно натравил ищеек на его убежище. Попытки защищаться практически ничего не дали. Я оглушил своим посохом около двадцати храмовников, но меня скрутили. После я наблюдал настоящую резню – отчаянно защищая своего любимого, девушки-монстры были жестоко убиты прямо у нас на глазах. Брат смог сбежать, а меня отвели в ближайший монастырь, посадив под замок. Фактически, это было концом. Меня собирались допросить под пытками все, что я знал о брате, а потом сжечь, как пособника и еретика.

- Как такое возможно?! Церковь бы никогда!...