Реалити-шоу для Дурака

Во дворе на коленях сидел трясущийся словно осиновый лист Иван, под ногами у которого валялся веник, а напротив брата стоял, злобно улыбаясь… Небхеперура, руки в боки и кинжал в зубах.

— Неб-хе-пе-ру-ра, а где фа-ра-он? — еле выдавила из себя Маша.

Нет, она не удивилась его возвращению, или и вовсе забыла о его вчерашнем отъезде, потому что сейчас девушку интересовала только личность фараона. Иван, который дар речи потерял от одного вида визитера, просто ткнул указательным пальцем в парня, мол, вот тебе фараон.

— Ладно, ребята, — надулась от обиды девушка, — хватит шуточки разводить, Вань, это ты меня так разбудить решил, когда увидел, что мой Небхеперура вернулся?

Сосед и его животное высунули головы в щелочку двери и с интересом наблюдали за происходящим.

— Машка, дура неотесанная, хватит называть господина Тутанхамона каким-то этим… Нюх-нюх… дурацким именем, — без заиканий протараторил Иван.

Сестренка подошла к нему и со всей силы заехала брату по щеке.

— Прекрати грубить, ходячая безграмотность!

— А ты перестань неправильно брать интегралы! — парировал брат, вскочив и напрочь забыв о госте.

— А ты научись суп варить, надоела твоя разводная лапшица!

— А ты выучи сопромат, пригодится!

— А ты крестиком вышивать не пробовал? Очень полезно для успокоения нервов!

— А ты… А ты…

Тутанхамон-Небхеперура круглыми от удивления глазами смотрел то на Ивана, то на Машу. Типичные брат и сестра, все время препираются из-за ерунды. Точно так же он в нежном возрасте спорил со старшим братом и сёстрами. Такие препирательства могли длиться часами, и грехов во время них обычно перечислялось в тысячу раз больше, чем на страшном суде Осириса. Тутанхамон просто встал между перечисляющими "грехи" и крикнул:

— Тихо!

— Тишина должна быть в библиотеке! — поддержал его Иван, рявкнув на сестру.

— Не знаю, что такое "бибруатека", но меня веселит акцент твоего брата, Маш-шу, — улыбнулся Тутанхамон.

— Этот акцент — не самые культурные слова, моя прелесть, значение которых тебе лучше не знать!

— Как жаль, что он произносит без акцента мое личное имя, — вздохнул парень.

— А какое… — вдруг осеклась Маша и уставилась на подвеску, которую Тутанхамон (то есть Небхеперура) носил на шее.

Второй иероглиф "Анх" — "жизнь", третий — гребешок и перышко — "Амон", а первый…

— Блин! — взвизгнула Маша.

— Лепешки вкуснее блинчиков, — подшутил Иван.

— Господи, — прошептала девушка, — на свалку меня, ибис и два полукруга в левом верхнем и правом нижнем углах… как я могла забыть "Тут" — "воплощение". Аннулировать мой экзамен по истории Древнего Востока [39]!

Она сжала в кулаке талисман с тремя кеметскими буквами (т. е. иероглифами), так что его владелец не мог никуда уйти, не избавившись от подвески на шее. Но Маша недолго так держала парня. Она резко швырнула талисман и разревелась:

— Ну почему… почему ты мне врал… смеялся надо мной, что я не могу… догадаться?

— Да не врал я, — пожал плечами Небхеперура-Тутанхамон, — я тебе честно признался, что у меня самая дурацкая работа на свете. А еще… я не хотел, чтобы девушка, которую я полюбил с первого взгляда, относилась ко мне как… ну… не совсем искренно…

Он потупил взгляд. Иван стоял и смотрел на плывущие облака, а Маша не переставала кипеть от злости: она представляла фараонов совсем другими, такими, как они были нарисованы на фресках, сундуках, колесницах, и прочей дворцовой и погребальной утвари, такими грозными и сердитыми как Рамсес II был запечатлен в камне. В понимании девушки фараоны, как и любые другие представители власти — такие накрахмаленные типы, к которым просто так не подойдешь, не возьмешь за руку, не поговоришь с глазу на глаз и уж тем более не… Нет, все, что было здесь и сейчас — неправильно! Это всего лишь очередной розыгрыш кеметского мальчика, настоящий фараон во дворце, а этот Небхеперура — так, Гришка Отрепьев, кеметская версия. Хотя женская логика подсказывала прямо противоположное.

— Я специально вчера попрощался с тобой, — продолжал фараон, — чтобы если меня убьют, ты не ждала меня… И чтобы не знала, что я погиб. Я не хотел ранить твое сердце, прекрасная Маш-шу… Если бы всё обошлось, я бы вернулся…

Иван молчал. Возможно, он и отшутился бы чем-то типа — так вот какой твой дружок-мумия, — но язык не поворачивался. Зато его сестра вела себя с фараоном до неприличия смело.

— Мне было бы легче знать правду, а не тешить себя надеждами, моя прелесть, — всхлипывая, сказала она, встав лицом к своему другу. — Ты самый обыкновенный трус!

— Машка, ты как себя ведешь, это же…

— Как меня поражает ваша железная мужская логика, — не унималась девушка, — я тебя полюблю, я с тобой пересплю, но жениться не собираюсь, ибо есть уже супруга у меня! Все вы, мужики, одинаковые! Не важно, студенты вы, фараоны всякие, банкиры, уголовники, повара или мумификаторы. Все вы просто-напросто придурки!

После своей пламенной речи она отвесила Тутанхамону такую пощечину, что тот еле удержался на ногах и схватился рукой за ушибленную уже во второй раз челюсть.