Реализация

– Искать, Пантелей, искать! Завтра я поеду в губрозыск разговаривать со Смушко. Пусть подскажет надёжного человечка. Мы его на место покойного Дужкина определим.

– Думаете, получится?

– Обязательно. Начальство из «Главплатины» беру на себя. Они самые заинтересованные лица в том, чтобы поскорее избавиться от бандитов. Дальше – дело техники. Судя по тактике Алмаза и Конокрада, они обязательно заинтересуются новым экспедитором. Ну, а уж он всё сделает для того, чтобы обе банды схлестнулись. Но это так, планы на ближайшее будущее. – Я бросил взгляд на окно.

На улице совсем стемнело, наступала ночь. Если учесть, что я почти сутки на ногах, удивительно, что ещё не свалился от усталости.

– Давай, Пантелей, показывай, куда меня на жительство определили. Утро вечера мудренее.

Глава 12

Имелись у меня опасения, что под место жительство выделят квартиру, которую прежде занимала семья Токмакова. Когда я спросил об этом, Пантелей спросил:

– Вы ж вроде холостой и бездетный?

– Точно.

– Тогда вам такое жильё не полагается. В общежитии мест больше нет. Исполком принял решение уплотнить квартиру гражданки Шакутиной. Так что вас к ней определили.

– А что за Шакутина такая? Ты её знаешь?

– Постольку-поскольку. Вдова, муж был белогвардейцем, погиб в девятнадцатом году. Сама до революции работала воспитательницей в женской гимназии, сейчас при клубе железнодорожников ведёт музыкальный кружок – детишек учит на пианино играть. Ни в чём плохом, несмотря на происхождение, не замечена. Так что живите себе спокойно.

– А она вообще в курсе, что её уплотняют?

– Два дня назад сказали.

– И как?

– Ну, как-как… – он улыбнулся. – Сами увидите.

По тону собеседника я понял, что тёплый приём меня не ждёт. Да я и сам бы не обрадовался, смоделировав ситуацию, при которой на мои квадратные метры с бухты-барахты внезапно свалился бы абсолютно незнакомый товарищ.

Человек, конечно, ко всему привыкает. Вчерашние хозяева жизни постепенно смирились с теснотой коммуналок и очередью в туалет. Вот и гражданке Шакутиной придётся какое-то время потерпеть.

К тому же жилец я не конфликтный, в пьяный загул не ударяюсь, да и судя по тому, как всё закрутилось с первого дня, часто бывать на квартире мне не придётся. Впереди регулярные ночёвки на работе и скудный казённый харч.

Надеюсь, соседке это поможет примириться с фактом, что теперь не она полновластная хозяйка жилплощади.

Жильё мне подобрали в козырном месте, в центре города, среди скопления преимущественно каменных двухэтажных строений. Раньше почти все дома здесь принадлежали богатым купеческим фамилиям, потом подул ветер перемен и в квартиры заехали новые жильцы.

Разделения на парадный и чёрный вход не было, в дом вела одна единственная дверь, закрытая на замок. Сбоку висели несколько звонков с указанием номера квартир.

– Ваша на втором этаже, квартира четыре, – сообщил Леонов и надавил на кнопку звонка.

Мы выждали для приличия с минуту, но дверь так и не открылась.

– Может, дома нет? – предположил Пантелей.

– Поздно уже. Нормальные люди спать ложатся. Окна на эту сторону выходят?

– Выходят.

– Сейчас посмотрю.

Я отошёл назад и посмотрел на окна. В одном из них на втором этаже горел тусклый свет.

– Всё-таки кто-то есть, – подтвердил мою догадку Леонов.

Он забарабанил в дверь руками и ногами. Бедная филёнка аж задрожала, только вот толку от наших «манёвров» всё равно не было. Вход в подъезд остался неприступной крепостью.

– Чует моё сердце, придётся возвращаться в отделение, – вздохнул я.

Внезапно дверь распахнулась, перед нами появилась бабушка – божий одуванчик.

– Вы чего тут творите?! – уперев руки в бока, важно спросила она. – Чего в дверь колотите, ироды?

– Бабуля, нам бы в четвёртую квартиру попасть. Вот, соседа нового привёл, – весело произнёс Леонов.

– Слава богу, что в четвёртую, а не к нам, – перекрестилась бабка. – Что, не отпирает Шакутина?

– Не отпирает, бабушка.

– Странно. Дома была. Дуркует чего-то. Ну вы подымайтесь, в ейную дверь постучите – может, не услышала.

– Да тут разве что мёртвый не услышит, – хмыкнул Леонов.

Мы стали подниматься на второй этаж, навстречу по лестничному маршу пробежал мужчина. Его кепка была надвинута на самый нос, воротник пиджака поднят. Он явно спешил и едва не сбил идущего впереди Леонова с ног.

– Осторожно, уважаемый, – только и успел сказать Пантелей.

– Извините, – буркнул незнакомец.

– Вот, блин, – хмыкнул Леонов.

Мы подошли к двери, над которой висела медная табличка с цифрой четыре.

– Почти на месте, – произнёс Пантелей.

Стоило ему поднести к двери кулак, как та, словно автоматическая, распахнулась. В проёме показалась довольно миловидная женщина лет тридцати пяти в тёмно-коричневом платье. Цветом и покроем оно вызвало у меня ассоциации со школьной формой, в которой когда-то ходили мои одноклассницы. Не хватало разве что передника.

Её длинные каштановые волосы были распущены по плечам.

– Гражданка Шакутина?

– Да, Шакутина Лидия Михайловна, – с достоинством произнесла женщина.