Реализация (СИ)

Талик разошёлся не на шутку. Он воевал впервые в жизни и ощущал себя-пятикратного (Горгуль - не в счёт) целой армией. Внизу, за спинами стоящих кордоном конвоиров, суетилась Катерина и спасённые попаданцы. Даже хоббиты не остались без дела. Народ (а это был его, Талика, народ) тащил камни, палки и доски. Отважная Катя взобралась на местный мавзолей и раскурочила ограду. Витольд зашёлся от восторга и ощутил себя всесильным как никогда. Оказывается, даже демонам нужна поддержка народа.

Бомотун крякнул и выдал:

- Я не знаю, где там суша,

Наплевать мне, где там море!

Витольд подхватил ритм:

- Да и фиг с ним! Дело в смысле! - окончательно перехватив управление телом и заорал:

- Между тучами и сушей

Гордо рею я, могучий,

Наплевав на слог и рифму,

Чёрной гарпии подобный!

Примерившись к подросшей куче камней, Бутончик и Витольд направили крылатое тело вниз, умудрившись не только не врезаться в землю, но и подобрать пару булыжников и палку. Снаряды были почти прицельно скинуты на головы ненавистников частной собственности. Бойцы условно-красной армии кинулись врассыпную и загомонили. Видя панику в рядах противника, Бутончик присоединился к общему восторгу сущностей и запищал:

- И татары тоже стонут!

Им татарам недоступно

Недоступное татарам!...

Я - поэт, а не ботаник,

Чтобы в птицах разбираться, - примирительно закончил вампир в ответ на критически-пренебрежительное Бормотунское "гм-м".

Талик ещё раз спикировал к куче и попытался ухватить больше, чем пару камней. В результате, он чуть не прошиб голову Нальдо, выронив лишний третий камень. Ну, не прошиб же!

На взлёте неожиданно ожил оборотень, который раньше не выказывал любви к полётам. Талик почувствовал, что бывший блохоносец лучше сдохнет с перепугу, чем не выскажет своё отношение к приземлённым революционерам. Пришлось дать слово хвостатому. Витас справился со страхом утраты почвы и вполне грозно прорычал:

- Пусть клюют придурков крачки,

Пусть поморники загадят,

Пусть большие альбатросы -

А я помню, что - большие, -

Сбросят яйца им темя

Страусиного размера

Килограмм по пять - не меньше!

Вместо страусиных яиц в сторону ненормальных попаданцев полетел каменный снаряд и даже угодил по ноге мужичонке в пенсне. Бормотун вдохновился прицельным метанием и присоединил свой голос к прочим сущностям, намекая на следующую мишень:

- Местный "Ленин" глупо прячет

Своё тело в Мавзолее -

Египтянин недобитый,

Дохлой мумии подобный!

Неожиданно снизу донёсся не по годам звонкий (для бабы-Яги) голос Катерины:

- Славься вечно Говард Картер!**

Руки прочь! Тутанхамона

Не дадим в обиду немцам!

По мнению Талика, немцам вообще ничего нельзя было "давать в обиду": ни Тутанхамона, ни неизвестного пока что "кратера". Даже если он - лунный. Как-то сразу вспомнился пломбированный вагон с революционерами, о котором Талик когда-то то ли читал, то ли слышал. Тут уж не стерпел сам писатель Золотов:

- Зашибу продажных тварей! - заорал он, подхватив слишком тяжёлый камень прямо из рук двух нечаянных помощников.

- В пломбированном вагоне

Едут пусть обратно в Мордор!

То ли изобретатель Мордора, покойный профессор Толкин, не любил, когда его имя поминали всуе, то ли главный конвоир терпеть не мог фэнтези ни в переводе, ни в оригинале, но Талик почувствовал тот самый потолок, об который уже не раз бился. Но на сей раз, его не приложило об невидимую преграду и не дёрнуло вниз. Ему просто дали понять, что момент падения близок.

- Нам культурно намекнули,

Что уже пора снижаться? - разочаровано рыкнул Витольд.

- А вот фиг вам! Я же - демон!

"Гордый, чёрный демон бури", - полностью сошёлся с оригиналом коварный.

Витас присоединился:

- ЧОткий демон, подтверждаю.

Неожиданно с земли возразил Баська:

- Да не "чоткий", сударь! "Чуткий"! - и напомнил Талику текст Горького:

- "Он давно усталость слышит".

Майна, сударь! Ща как грянет!

Дерболызнет - не очнётесь.

Угроз Талик не любил не меньше, чем эльфов. Но очень уж не хотелось получить по рогам. К тому же, он почти смирился со скорым приземлением. Да и камень, с которым Талик реял над полем битвы, был тяжёлый и нуждался в применении. Сарайный мавзолей показался неплохой мишенью.

Отпущенный в свободный полёт булыжник пробил крышу строения и даже более того - просвистел её насквозь и вмял в землю щепки ленинского гроба. К сожалению писателя, ни один "Ленин" не пострадал, поскольку оба лысых попаданца принимали участие в беготне вне зданий.

- Когти береги! - заорал Бутончик, чувствуя намерение прочих сущностей приземлиться не на коленки, а приличным образом, на пятки, - только не на камни!

- Видим, не слепые! - ответил за остальных Витольд.

Внизу растекалось белёсое марево, намекая на скорый приход здешнего спецназа.