Реализм и миф в творчестве Й. В. Йенсена

Культурно-историческая концепция Йенсена, в которой идея эволюции сочеталась с признанием за северными народами особой исторической роли, давала критикам повод обвинить писателя в проповеди ницшеанства и расового превосходства. Однако, как и другой великий скандинав, Г. Брандес, открывший Европе Ницше, Йенсен всегда был принципиальным противником ницшеанской идеи сверхчеловека. В Дарвине он не находил ничего общего с немецким философом, которого называл «грубым фальсификатором дарвинистского учения». Писатель был столь же далек и от того, чтобы культивировать в своих согражданах чувство расового превосходства над другими народами. В статье «Имморалист» в «Эстетике и развитии», выступая в защиту Дарвина от ницшеанцев, Йенсен, в частности, писал: «Когда я всерьез принялся изучать историю человечества, то понял, что первобытный человек не имел ничего общего с «белокурой бестией» и другими извращениями Дарвина с его именем на устах, провозглашающими свободу инстинктов в ущерб развитию культуры. Напротив, именно благодаря тому, что созидательные способности и душевная щедрость в нем оказались самыми жизнестойкими качествами, дальнейшее развитие, вопреки живущему в нас зверю, и привело к рождению Человека».

На протяжении всего творческого пути Йенсен высказывал твердую убежденность в созидательной природе человека, в торжестве культуры и гуманности. Высокая моральная проблематика его произведений, острота наблюдений и отточенность языка сделали его одним из самых выдающихся датских писателей своего времени. В годы второй мировой войны Йенсен занял совершенно определенную антифашистскую позицию. Признанием творческих и гражданских заслуг писателя стало присуждение ему в 1944 г. Нобелевской премии, которую ему вручили уже после окончания войны.