Реальная угроза

Глава четвертая «ОРИОН»

1

На выходе из пассажирского терминала орбитальной станции, где пришвартовался рейсовый челнок с планеты, нас встречал высокий сорокалетний мужчина в темно-синей флотской форме с четырьмя капитанскими шевронами на рукавах.

– Здравствуйте, коллега, – сказал он, крепко пожав мне руку. Затем повернулся к моим спутницам, Элис и Лине, и взял под козырек. – Мое почтение, дорогие леди. Добро пожаловать на Станцию-Один.

Элис дернула было рукой, чтобы по-уставному ответить на приветствие, но вовремя сообразила, что здесь она находится в качестве гражданского лица.

– Приятно с вами познакомиться, капитан. А вы довольно неплохо говорите по нашему.

Комплимент был более чем сомнительным – ведь «довольно неплохо» означало «хорошо, да не совсем». А между тем командир корвета «Орион», капитан Ольсен, был уроженцем Эридана, и первые двадцать три года его жизни были связаны с Октавией. В год отцовского путча он только окончил гражданский летный колледж Астрополиса, после которого решил пойти на военную службу и поступил во флот в звании уорент-офицера. Он служил пилотом-стажером на крейсере, который отец избрал флагманом мятежных войск. В заговоре Ольсен не участвовал и ничего о нем не знал, но когда непосредственно перед выступлением всем желающим было предложено покинуть корабль, он, как и многие другие, остался. Не знаю, какими соображениями он руководствовался – идеологическими или меркантильными; но как бы то ни было, отец сразу же произвел его в мичманы. После провала путча и инсценировки гибели крейсера, якобы подбитого глубинной бомбой, Ольсен вместе с остальными членами экипажа корабля оказался на Ютланде, который стал его новой родиной. Он обзавелся семьей, стал говорить с местным акцентом, дослужился до капитана корвета, а теперь его ожидало повышение по службе – командование крейсером.

– Наша бригада вылетает через восемь с половиной часов, – сообщил капитан Ольсен. – За три часа до старта мы должны быть на борту корабля. Так что в нашем распоряжении остается пять с лишним часов. Наверное, леди желают осмотреть станцию?

– Неплохая идея, – сказал я. – На все про все у нас есть четыре часа. Потом мои.,. – я на секунду замялся с непривычки, – мои невесты улетают обратно. Места на челноке уже забронированы.

Поначалу мы планировали, что Элис с Линой пробудут на станции до отлета корабля, но затем мы отказались от этой идеи, поскольку отец пытался навязать нам провожатых – а вернее, надзирателей. Если Лину он принял безоговорочно и испытывал к ней искреннюю симпатию, то в отношении Элис держался настороженно и опасался, что она, оставшись без меня на станции, может выкинуть какой-нибудь фортель.

Говоря откровенно, я отчасти разделял опасения отца. Сознательно Элис не планировала никакой диверсии, но я не мог на все сто поручиться за нее, если вдруг ей подвернется удобный случай. Как и Яна, как и остальные летчики, она болезненно переживала свой плен, свое отлучение от полетов, которое могло затянуться надолго…

– Тогда для начала посетим диспетчерскую на контрольной вышке, – предложил капитан Ольсен. – Оттуда вся станция видна как на ладони. Вряд ли вы сумели хорошо рассмотреть ее из челнока.

– Мы совсем ничего не рассмотрели, – ответил я. – В иллюминаторы не очень-то много увидишь.

– Вот как? – удивился он. – Вы не заходили в пилотскую кабину?

– Нет.

Удивленное выражение на лице Ольсена уступило место пониманию. Он оказался весьма догадливым и быстро сообразил, что я не решился навязывать свое общество пилотам челнока из-за того, что мой отец – верховный правитель планеты. Надев капитанский мундир, я старался четко разграничивать, что есть моим правом по званию и должности, а что – привилегией по происхождению.

– Вообще-то у нас, – заметил Ольсен, – старшие офицеры Звездного Флота, даже будучи пассажирами, имеют беспрепятственный доступ в пилотские кабины самолетов и челноков и на мостики кораблей. Но ладно. Значит, начинаем экскурсию?

Мы согласились.

Осмотр Станции-Один оказался познавательным не столько в техническом, сколько в историческом плане. Эта орбитальная станция, первая из шести ныне существующих, отражала все этапы стремительного возвращения Ютланда в космическую эру. Снаружи она выглядела довольно уродливо – как, собственно, и все космические сооружения, построенные не «под ключ», по единому плану, а год за годом прираставшие новыми модулями и секциями. При их добавлении, естественно, исходили не из соображений красоты и элегантности, а заботясь о максимальной устойчивости и функциональности конструкции. В основу, в «фундамент» станции был заложен огромный авианосец времен Второй проционской войны, который более ста лет пылился в локальном пространстве Вавилона, пока отцовское правительство не выкупило его через посредников якобы на металлолом. Кстати, доставка этого старья до Ютланда заняла больше года.