Реальная угроза

— С корпусом, сделанным из пластика или фибергласса, — в общем, с новым корпусом. Внешне походит на самую обычную обтекаемую модель весом в две тысячи фунтов, со стандартными точками крепления приборов наведения «умной» бомбы, только она сделана не из стали или другого металла и покрашена в синий цвет под учебную бомбу.

— А-а, понятно. Вообще-то, велась работа над «невидимой» бомбой для тактического штурмовика. — Пейнтер имел в виду новый штурмовой самолёт с технологией «Стелс», разрабатываемый ВМФ. — Но, черт побери, мы провели только предварительные испытания, бомбу сбрасывали не больше двенадцати раз. Да и вся программа является экспериментальной. Для неё даже не применяется обычная взрывчатка, и вообще я собираюсь положить конец работам, потому что эта программа вряд ли стоит затраченных на неё денег. Бомбы ещё не вывозили с базы на Чайна-Лейк.

— Сэр, несколько таких бомб находилось в бомбохранилище на борту «Рейнджера». Я видел их, адмирал, трогал руками. Одну из них подвесили к бомбардировщику А-6. Я следил за полётом этого бомбардировщика, когда находился на самолёте раннего оповещения Е-2 во время флотских учений. А-6 полетел в сторону южно-американского берега и вернулся уже другим курсом. Временной фактор может быть просто совпадением, но я бы поставил на то, что никаким совпадением это не было. Когда я поднимался в самолёт, чтобы вернуться на берег, снова увидел тот же самый А-6, и к нему крепили такую же бомбу. На следующий день узнаем, что взрывом уничтожен дом ещё одного главаря наркомафии. Нет сомнений в том, что полтонны взрывчатки справится с такой задачей, а горючий корпус бомбы не оставит следов, так что никаких вещественных доказательств.

— Девятьсот восемьдесят пять фунтов октола — именно это взрывчатое вещество используют для таких авиабомб, — проворчал адмирал Пейнтер. — От дома останутся одни развалины, можете не сомневаться. Кто пилотировал бомбардировщик?

— Рой Дженсен, он командир.

— Я знаю его. Мы были вместе на... Робби, что происходит, черт побери? Начните сначала и рассказывайте. Я хочу услышать от вас все, что вы видели.

Капитан первого ранга Джексон подробно, не упуская никаких мелочей, рассказал о том, что видел на борту авианосца. На это потребовалось десять минут. Адмирал внимательно слушал и ни разу не прервал его.

— А этот «технический представитель» откуда взялся? — спросил он.

— Я не спросил его, сэр.

— Хотите пари, что его больше нет на борту «Рейнджера»? Так вот, сынок, нас поимели. Меня — да-да, меня! — тоже поимели. Проклятье! Этот приказ должен был пройти через моё управление. Кто-то пользуется моими самолётами и даже не говорит мне об этом.

Робби понял, что адмирала возмутил не сам факт бомбардировки. Нет, речь шла о существующих правилах — и о проблеме безопасности. Если бы операцию проводил флот, всё было бы сделано лучше. Пейнтер и его главный эксперт по бомбардировщикам А-6 организовали бы все так, что не было бы никаких свидетелей вроде Джексона, находившегося на Е-2. Сейчас адмирал больше всего боялся, что он и его люди окажутся виноватыми в проведении операции, навязанной сверху, в обход принятых командных структур.

— Что, если вызвать Дженсена сюда? — предложил Джексон.

— Я уже думал об этом. Шито белыми нитками. Все сразу заметят. У Дженсена могут быть крупные неприятности. Но мне нужно выяснить, откуда, черт побери, он получил этот приказ. «Рейнджер» будет находиться в море ещё дней десять, правда?

— Думаю, да, сэр.

— Это наверняка работа ЦРУ, — тихо произнёс Пейнтер. — Указание поступило сверху, но непосредственный организатор — ЦРУ.

— Если хотите, сэр, могу предложить вот что. У меня там хороший друг, и занимает он очень высокое положение. Его сын — мой крестник.

— Ну и кто это?

— Джек Райан.

— Да, я встречался с ним. Он был со мной на «Кеннеди» день или два, когда... я уверен, вы помните то плавание, Роб. — Адмирал улыбнулся. Незадолго до того, как вас подбили зенитной ракетой. К этому времени он уже перебрался на английский авианосец «Инвинсибл».

— Что? Тогда Джек был на борту? Но почему... почему он не пришёл встретиться со мной?

— Вы ведь так и не узнали, какова была цель операции, правда? — Пейнтер покачал головой, вспоминая про историю с «Красным Октябрём». — Может быть, он сможет рассказать вам об этом. Я не могу.

Робби выслушал адмирала, не задавая вопросов, и вернулся к главному делу.

— В операции, о которой мы ведём речь, задействованы и сухопутные группы, адмирал. — После этого в течение двух коротких минут он объяснил ситуацию.