Реальная угроза

— Его спасти не удалось. Даже команду едва спасли. — Уэгенер распахнул перед гостями дверь каюты. — Иногда не все получается, тогда стараешься, чтобы никто не погиб. Хотите кофе, джентльмены?

Мюррей отказался. Его глаза сейчас прямо-таки буравили капитана. По какой-то непонятной причине тот выглядел смущённым. Почему именно смущённым?

Уэгенер усадил гостей и сел в своё кресло за столом.

— Я знаю, почему вы здесь, — заявил Рэд. — Во всём виноват я.

— Э-э, капитан, прежде чем вы продолжите... — попытался вмешаться Брайт.

— Мне приходилось не раз совершать глупости, однако на этот раз я превзошёл себя, — продолжал Уэгенер, раскуривая трубку. — .Ничего, если я буду курить?

— Курите, — ответил Мюррей. Он не знал, что последует дальше, но догадывался, что их ждёт нечто, противоречащее ожиданиям Брайта. Помимо всего, Дэн знал ещё кое-что, чего Брайт не знал. — Тогда расскажите нам обо всём.

Уэгенер сунул руку в ящик стола, достал что-то и бросил Мюррею. Это была пачка сигарет.

— Один из наших друзей выронил её на палубу, и я разрешил боцману вернуть сигареты арестованным. Подумайте сами, пачка выглядит, как самые обыкновенные сигареты. Не так ли? Когда у нас на борту находятся арестованные, мы должны обращаться с ними как положено, верно? Так что я разрешил передать сигареты арестованным. А сигареты оказались самокрутками с марихуаной. Таким образом, когда мы принялись допрашивать их — особенно это относится к тому, который разговорился, — он так накурился марихуаны, что почувствовал себя выше облаков. Наверно, это подрывает доверие к его признанию?

— Но ведь это ещё не все, капитан, правда? — невинным тоном спросил Мюррей.

— Да, боцман Райли ударил одного из них. Признаю, это тоже моя вина. После случившегося я поговорил с боцманом. Этот — я забыл его имя, — неприятный такой, он плюнул в меня; Райли стоял рядом, рассердился и обошёлся с ним грубо.

Я знаю, ему не следовало так поступать, но у нас военный корабль, и, когда кто-то плюёт на капитана, понимаете, подчинённым это может не понравиться. Так что Райли нарушил дисциплину, но, поскольку это произошло на моём корабле, я принимаю ответственность за случившееся на себя.

Мюррей и Брайт переглянулись. Подозреваемые не сказали об этом ни слова.

— Видите ли, капитан, мы приехали не по этой причине, — произнёс Мюррей после недолгого молчания.

— Не по этой? — удивился Уэгенер. — Тогда почему?

— Они утверждают, что вы казнили одного из них, — ответил Брайт. На мгновение воцарилось молчание. Откуда-то доносились удары молотка, тишину в каюте нарушал только шум кондиционера.

— Но ведь оба живы, верно? Их было только двое, и оба живы. Когда производился досмотр яхты, мы вели съёмку на видеоплёнку, и я послал кассету на вертолёте. Я хочу сказать, оба были живы — тогда кого мы расстреляли?

— Повесили, — уточнил Мюррей. — Они говорят, что вы одного повесили.

— Одну минуту. — Уэгенер поднял трубку телефона и нажал на кнопку. — Мостик, говорит капитан. Передайте помощнику, чтобы прибыл ко мне в каюту.

Спасибо. — Уэгенер положил трубку и посмотрел на сотрудников ФБР. — Если не возражаете, я хочу, чтобы эти обвинения услышал мой помощник.

Усилием воли Мюррей заставил себя сохранить на лице бесстрастное выражение. Как ты мог упустить это из виду, Дэнни, сказал он себе. У них было достаточно времени, чтобы согласовать малейшие детали, а мистер Уэгенер совсем не дурак. Он передал нам на тарелочке двух безжалостных убийц и может обратиться за помощью к сенатору Соединённых Штатов. Даже без этого признания у нас достаточно доказательств для обвинения в убийстве, причём самый вероятный исход суда — смертная казнь. А вот если ты докажешь, что Уэгенер нарушил их права, рискуешь проиграть дело совсем. Видное положение владельца яхты, убитого с такой жестокостью, — никакой федеральной прокурор не захочет проиграть подобный процесс, ни в каком случае... Во всей Америке не найдётся прокурора без политических амбиций, а в случае, если эти двое окажутся на электрическом стуле, прокурор, выигравший дело, получит полмиллиона дополнительных голосов избирателей. Мюррей не мог так рисковать. Директор ФБР Джейкобс был раньше федеральным прокурором, и он поймёт. Мюррей пришёл к выводу, что это значительно упростит ситуацию.

Через несколько секунд в каюту вошёл помощник, его представили сотрудникам ФБР, после чего Брайт изложил версию того, что рассказали подозреваемые в местном отделении ФБР На это ему потребовалось пять минут. В течение этого времени Уэгенер курил трубку... и глаза его все больше округлялись.

— Сэр, — произнёс помощник капитана, обращаясь к Брайту, когда тот закончил, — мне приходилось слышать интересные морские рассказы, но этот превосходит их все.

— Во всём виноват я, — ворчал Уэгенер, качая головой, — взял и вернул им травку.

— А почему никто не заметил запаха, доносящегося из камеры? — спросил Мюррей. Его вопрос был продиктован не столько любопытством, сколько ожиданием искусного ответа Уэгенера. К его удивлению, ответ дал помощник капитана.