Реальность фантастики №01-02 (65-66) 2009 (СИ)

Тут из подвала появился Густав с пыльной бутылкой в руках, и одновре-менно с ним в магазинчик вошла трюфельная барышня, разрумянившаяся, изысканно упакованная ну точь-в-точь долгожданный подарочек под ел-кой. Она прятала руки в меховой муфточке, из-под капюшончика ее рыжей шубки привычно и очень упорядоченно выбивались локоны, а на сапожках с меховой оторочкой не белело ни единой снежинки. Ну да конечно, такие кра-савицы разве ходят пешком? Наверняка под самым порогом ее ждали сани.

Валентин бросился навстречу, и они столкнулись под раскачивающейся омелой.

– Каков хитрец, – усмехнулась барышня и поцеловала Валентина. Лиза вспыхнула и отвернулась. Густав снова задрал брови на лоб. А парочка уже удалилась, хлопнув дверью и оставив после себя смешанный запах мороза и дорогих духов.

Она похожа на конфетку, проговорила Лиза печально.

– Не люблю сладкое, – отозвался Густав.

Они посмотрели друг на друга. Лиза вздохнула, провела задумчиво ру-кой по рукаву Густава, кивнула ему и ушла в зимний сад, где дремали под лапником розы. Хорошо цветам зимой. Их укутывают еловыми веточками, обвязывают соломой, укрывают сухим древесным листом. Ах, если б вот так же укутать, охранить сердце от холодной, неразделенной любви. Лиза брела по заметенным дорожкам, черпала башмаками снег и не замечала это-го. А Густав наблюдал за ней сквозь оконную наледь, и кулаки его сжима-лись. Очень редко он чувствовал такую бессильную злобу, как сейчас. И ведь не на ком ее выместить. И Лизу, и Валентина он нежно любил. А трю-фельная барышня что с нее взять? В конце концов, на ее месте могла очу-титься и другая. Не в этом дело. А вот в чем, он не умел понять, не мог, и от этого мрачнел все больше. Медлительный и неповоротливый, Густав был особенно неуклюж в обращении с девушками. Он отлично разбирался в орехотворках и крестоцветных блошках. Каким-то невидимым третьим ухом слышал, как с чавканьем поедают луковицу тюльпана жесткие, как проволока, личинки щелкунов. Умел заглянуть под лист и найти там при-таившуюся гусеницу совки или тлю. А вот заглянуть в душу девушки и по-нять ее затейливые девичьи горести – о, как же это оказывалось сложно для него. И он пасмурной тенью ошивался рядом с Лизой, темнея или свет-лея следом за ней, зеркалом отражая ее настроение.

Они прождали Валентина до позднего вечера – и только к полуночи со-образили, что он не вернется из гостей. Горели свечки на елке, остывал нет-ронутый гусь, лежали молчком в комоде так и не найденные Лизой празд-ничные салфетки.

Часы били двенадцать.

– Загадывай желание, Густав, – проговорила Лиза печально. – И я зага-даю…

А сбудутся? спросил он, осторожно держа в лапе хрупкий хрусталь-ный бокал с вином.

– Сбудутся, – кивнула Лиза. – Когда расцветут черные розы…Что же, с Рождеством… Там, под елкой, я приготовила тебе подарок. Утром развернешь…

Криво улыбнувшись, Густав сделал таинственное лицо (накануне он долго репетировал эту гримасу перед зеркалом) и достал из кармана знако-мый пакетик.

– Волшебные семена! Ты взял их без спроса? Валентин знает? – ахнула Лиза.

Густав кивнул, потом покачал головой, потом запутался и жалобно взглянул на Лизу.

– Ладно, но только по одному, – согласилась она. – Ведь семена нужны Валентину для экспериментов! Мы не можем тратить их на пустячные развлечения.

Бесцеремонно отодвинув гуся, они поставили на стол два горшочка с землей и посадили каждый по семечку.

– Ведь придется ждать утра? – с сожалением спросила Лиза.

– Нет. Закрой глаза и думай, – выговорил Густав непривычно длинную фразу и взял девушку за руки. Они старательно зажмурились и слышали только дыхание друг друга, потрескивание мороза за окнами, да иногда выстреливала искорка в камине. Но потом вдруг тишина неуловимо изме-нилась. Как будто в комнате появился кто-то еще и, не дыша, затаился с легкой улыбкой. И запах появился, какой-то неуловимо знакомый, теплый летний запах… Они оба почувствовали это, не открывая глаз.

– Теперь можно? – несмело спросила Лиза, с сожалением забирая руки из огромных теплых ладоней Густава.

Угу, вздохнул он.

И верно, семена уже проросли. Цветок Лизы клонил на тонких стебель-ках тяжелые, пунцовые кувшинчики, до краев наполненные густым земля-ничным ароматом. Лиза не удержалась, погладила один кувшинчик и с коричневых тычинок брызнул ей на пальцы сладкий нектар. А у Густава снова не вышло жаркой красной розы, и он хмуро разглядывал свои цветы, похожие на обглоданные рыбьи хребетики. Они тихонько постукивали кос-точками и шевелили хвостами. Хорошо хоть, рыбой от них не разило.

– Надеюсь, Валентин не рассердится, – проговорила Лиза. – Поздно уже. Пора спать.