Реальность Капитонова

В этом созерцательном забытьи Димка на какое-то время выпал из действительности и очнулся, когда Шалыкин пришлёпал босыми ногами в кухню.

— Спишь?

— Н-нет, — ответил Димка, подобравшись.

— И правильно.

Одноклассник был в одних клетчатых трусах. На плече у него темнела татуировка оскаленного человеческого черепа, часть черепной коробки у которого заменяли сцепившиеся шестерёнки.

— Горячая вода есть?

— Есть, — ответил Димка.

Шалыкин потянулся.

— Хорошо у тебя, — сказал он, заглядывая в окно. — А что с домом?

— Сетка натянута. А так — вроде как разбирают.

— А-а.

Развернувшись, Шалыкин скрылся в ванной.

— Слушай, — раздался оттуда его голос, — не в службу, а в дружбу, Капитонов, сделай что-нибудь перекусить.

По зашумевшей воде, звонко разбивающейся о стенки ванны, Димка понял, что ответ не обязателен.

Он расколотил о край сковороды последние два яйца и нарезал остатки варёной колбасы, которые хотел съесть вечером. В сущности, тоже небольшая плата за возможность увидеть Инну. Шалыкин появился к моменту, когда Димка выставил накрытую крышкой сковороду на стол. С сине-зелёных волос одноклассника капало.

— Ух! — сказал Шалыкин, присаживаясь на стул напротив. — Как заново родился. Это мне?

Он показал на сковороду.

— Просил же, — недовольно сказал Димка.

— Спасибо.

Одноклассник снял крышку, подвинул поближе блюдце с хлебом и вооружился вилкой. Ел он торопливо, плотно набивая рот. Колбаса улетела в одно мгновение. С присвистом. Вилка яростно колола железное сковородочное дно.

Димка подставил к чашке горячий чайник.

— А про реальности ты серьёзно? — спросил он.

Шалыкин прекратил жевать.

— Нет, шутил.

Он резко встал и ушёл в комнату. Появился уже в футболке и с двумя фотографиями.

— Вот, смотри, — он сунул Димке снимки, — сличай. Я ничего с ними не делал.

Расхождений в составе выпускного класса больше не существовало. Идентичные рамки. Одинаковые учителя и ученики. Вот Юрка Канев. Вот Витька Войцеховский. Вот Светка Желдобина. Никаких тебе…

С колотящимся сердцем Димка рванул к холодильнику, дёрнул дверцу морозильного отделения.

— Во-во, — сказал Шалыкин, — когда осознаешь, это самое первое — голову в холоде подержать.

Резова улыбалась.

— До месяца? — спросил Димка.

— Не больше.

Шалыкин дожевал и отряхнул руки, занялся приготовлением чая.

— Я её верну, — сказал Димка.

— Бог в помощь, — шевельнул плечами одноклассник.

— Мы же в твоей реальности были вместе!

Шалыкин хлебнул из чашки.

— Каюсь, завидовал. Вы были два сапога пара. Только Инна была красивее, без обид. Оба такие… не от мира сего.

— Но сейчас ты в это не веришь.

— Во что?

— В то, что мы были вместе.

Шалыкин вздохнул.

— Знаешь, мне всё равно, — посмотрел он на Димку. — Это ваша реальность, вы с ней и разбирайтесь. Мне — по барабану.

— Зачем же ты дал фото?

— Ну, так, чтобы ты немного пострадал.

— Значит, ты ищешь того, кто бы думал, что Резова — твоя девчонка? — с напряжением в голосе произнёс Димка. — Того, кто бы жил в такой реальности?

— Зачем? — Шалыкин усмехнулся. — Будто девчонок мало! Или ты ревнуешь?

Димка издал горловой звук.

— Тогда зачем тебе моя реальность? — спросил он, сжимая под столом кулаки.

Шалыкин отставил чашку.

— Честно?

Димка кивнул.

— Понимаешь, — сказал одноклассник, — реальности людей в подавляющем большинстве похожи. Не однояйцевые близнецы, конечно, где-то краски поярче, где-то мелочей побольше, но, в основном, это копии. Как из ксерокса. И вообще — очень узкий диапазон. Мало пространства и края засвечены.

— И что?

— Ничего. Ни роботов, ни инопланетян, ни зомби.

— Ты думаешь, было бы лучше… — начал Димка.

Шалыкин скривился.

— Да нет, я утрирую, конечно. Просто я хочу найти реальность, отличную от нашей. Чтобы был какой-то… не знаю, сдвиг.

— А я здесь причём? — спросил Димка.

— Капитонов, ты себя в школе видел? Тебя ж чудиком называли. Я, честно, был уверен, что твоя реальность представляет из себя… ну, не знаю, нечто оригинальное.

— А на самом деле?

— Мрачно, депрессивно, уныние в воздухе. Это чувствуется. Наверное, есть ещё какие-то особенности, но они, прости, декоративны.

— А Инна — это не расхождение?

— Инна — это артефакт. Нет, я ищу совсем другое. Реальность, где мы победили в сорок третьем. Или где Наполеон стал российским императором. Или где Антарктида освободилась ото льда. Нечто выпадающее из известной мне системы координат.

— Тогда это к шизикам.

— Скорее, к параноикам, — сказал Шалыкин. — Только оказалось, что их реальность существует как бы для одного. То есть, это не настоящая, иллюзорная реальность, надстройка.

— И что теперь? — спросил Димка.

— Поживу здесь.

— У меня?

Одноклассник рассмеялся.

— Не бледней раньше времени, Капитонов. Найду, где. Я про то, что пока поживу в твоей реальности. У тебя здесь почти нуар. Всё, — Шалыкин отодвинулся вместе со стулом, — наелся. Пожалуй, пора и честь знать.

— Погоди, — сказал Димка, — а как все реальности могут сочетаться? Ведь нельзя быть одновременно в нескольких местах. И невозможно, чтобы два разных человека или события происходили одномоментно в одной точке пространства.

— Возможно, — сказал Шалыкин.

— Но как?

— Это разные реальности, Капитонов!