Реальность Капитонова

Димка представил податливые, мягкие губы Инны, представил, как, приближаясь, распахиваются её глаза, в которых насмешливо скачут искорки. Её пальцы на плече, его — на талии. Возможно, это почти помешательство.

— Инна.

Димка скрипнул зубами и вернулся за стол. Ничего, он просмотрит все ссылки, сколько бы их не было. Пять тысяч. Сто тысяч. Миллион. Он коснулся экрана, заставляя планшет вынырнуть из сна, и в "Одноклассниках" пробежался по страничкам зарегистрированных выпускников. Чужимский. Пейе. Ласточкина.

Рыбалка. Котики. Автомобили. Пацаны, я в Турции! Реально смешной анекдот. Сыну — годик. Прикольное видео.

Климов. Марченко. Желдобина.

День рождения — грустный праздник. Все, кто в Москве — собираемся у Фёдора. Настоящая тайга. Добавлена запись в "Любимые кинофильмы". Потеряла телефон. Задрала реклама прокладок! Сбылась мечта идиота — женился. Я с подругой…

Стоп!

На одной из фотографий Светки Желдобиной она на фоне мрачно-красной вывески бара "Марго" и куска тёмной, ночной улицы, обнявшись с девчонкой в шутовской шапочке, делала селфи. Постновогоднему снимку не было и недели. Подпись гласила: "Одноклассница Инна, приехала к родителям".

Димка обмер.

Инна? Фотография была слишком тёмная. Ну кто так делает селфи? Эх, Желдобина, Желдобина! Димка увеличил снимок на весь экран, и он тут же расплылся в мутную кашу пикселей. Но если это его Инна…

Получается, Светка её знала. То есть, Инна присутствовала и в её реальности. Значит, можно попробовать выйти через неё.

Димка долил и поставил чайник. Подогреемся!

Так-так-так. Он, будто часовой вокруг склада, заходил вокруг стола. У Желдобиной Инна есть, у Шалыкина Инна есть. Вывод? У меня Инны нет.

Почему? Шалыкин в кафе говорил о нечестном приёме, будто знал… О чём? О том, что меня это заведёт? Вытрясти бы из него утром побольше информации, пока он сонный. Только, блин, он мощнее. И бицуха у него — не в пример толще.

Ладно, но если подумать… Вот зачем Шалыкину моё с Инной фото? Моё с Инной — Шалыкину. Ответ напрашивается сам. На память? Хренушки. Шалыкин завидовал. Да-да. Потому что это в его реальности я встречался с Резовой.

Но с чего? Я же ни с кем, кроме Юрки, не водился. Значит, Инна, видимо, тоже сторонилась одноклассников. Тогда-то, наверное, и поползли слухи, что мы тайно от всех встречаемся.

Димка рассмеялся. Если бы это было правдой! Господи, почему это не было правдой? Почему это стало лишь чьей-то реальностью?

Так может Шалыкин тоже стремится к Резовой? В ту реальность, где она стоит под липой не со мной, а с ним?

Куча вопросов, ни одного ответа.

Димка налил в чашку кипятка, одну за другой растворил в нём три ложки кофе. И замер от сверкнувшей в голове мысли.

А я-то в своей реальности нахожусь?

Это бы многое объясняло. И провалы в памяти, и отвращение к собственной жизни. И вообще то, как она сложилась.

Впрочем, нет, он же всё равно сам по себе.

А с другой стороны — он перед выпускными как раз ночь субботы и ночь понедельника дежурил у бабушки. Она спала, он дремал, готовый чуть что звонить в "скорую". Возможно, бабуля, сама того не ведая, и затянула его в свою реальность. Понятно тогда, почему всё ему кажется тоскливым и серым. Одно дело — восприятие молодого семнадцатилетнего, а теперь уже двадцатиоднолетнего парня, и совсем другое — взгляд на мир полусумасшедшей старухи за семьдесят в ожидании смерти.

Тьфу, блин!

Она же спала, как сейчас Шалыкин, а Димка бодрствовал. Значит, это она переместилась тогда в его реальность. И в его реальности прожила совсем не долго, где-то около двух месяцев. Есть смысл гадать, не это ли её убило.

А потом отец продал её квартиру и уехал в Подмосковье к женщине, найденной на сайте знакомств, оставив сыну удачно купленную семейную "однушку". Если захочешь, мы станем жить втроём — его слова при последней встрече.

Не о том я, не о том. Димка яростно прошёлся пятернёй по волосам на затылке. Вообще, какая-то дикость! Бред! Что, мне достаточно подсунуть одну фотографию, рассказать сказку, и я уже поверил?

Какие, к дьяволу, реальности?

Нет, Шалыкин, конечно, прав в том, что у людей они разные. Но это не значит, что у одних — одно, а у других — другое. У одних — круассан, у других — горбушка. То есть, как раз так и есть. Только получается, что для вторых круассан как бы не существует, то есть, существует, но в другой реальности, которая вроде бы недоступна. Но если можно просто зайти в пекарню и заказать тот же круассан…

Димка почувствовал, что запутался.

С минуту он сердито пил кофе, почти не ощущая его горечи. Нет, это всё адская фигня, это не важно.

Важна Инна.

Пусть хоть тридесятая реальность, хоть чужая, слепая, зыбкая. Он просто чувствовал, что Инна — недостающая деталь в его жизни. Ключик, краска, свет. Включатель. Это, в общем, и не объяснить, потому что это внутри, в душе, и любой собеседник, посторонний человек, будет просто не в состоянии ощутить того же.

Даже если Димка, собравшись с мыслями, попробует передать это в словах.