Реальные короли-2. Турнир

– Мне отрадно видеть, как за время турнира складываются новые альянсы, предтечи будущих военных союзов, – даже голос Контура был мягкий и вальяжный, с легкими нотками грассирования. – Вы очень эффективно используете время, дорогой принц.

– Благодарю вас, милостивый государь, – просто ответил хозяин.

Дилморон не захотел уточнять, за что именно он благодарит регента Желтка, а тот не стал переспрашивать.

– Нам выпала исключительная возможность пообщаться до того, как воронка событий начнет раскручиваться. Давайте обойдемся без обычных дипломатических игр. Что вы предполагаете предпринять, когда взойдете на трон? До сих пор все ваши действия вызывали у меня глубокую симпатию. Но минотавры, они такие… Я имел опыт неофициальных контактов со многими вашими соотечественниками. С виду нормальные вменяемые люди. Приятные неглупые собеседники. Любят повеселиться, не враги дружеской попойке. Но стоит им надеть официальный мундир, как они начинают быть одержимыми какой–то им одной известной теорией заговора, относительно противостояния Подземелья и остального Овиума. Дескать, все планеты сговорились за вашей спиной, чтобы сломить волю Подземелья, завоевать землю и поработить народ. Откуда этот ксенофобный бред? Почему паранойя постоянно накручивает эмоции минотавров на потный кулак истерики? И насколько вы, принц, разделяете предрассудки старших поколений?

– Они, эти предрассудки, знаете ли, очень привязчивы…

Снаружи Рыцарь Смерти Савон вышибал пыль из безвестного пехотинца, но нам было не до зрелища.

Контур, опершись на локти, навалился плотным туловищем на стол:

– А не слишком ли далеко мы все зашли по коридору разбитых тарелок? Может быть самое время одуматься?

– И для начала прекрасно было бы убрать с Центрального ствола корпус королевских грифонов. Хочу напомнить, что не Подземелье взяло Иггдрасиль в блокаду, а наоборот.

– Хорошо, – Контур кивнул и легонько хлопнул ладонью об стол. – Допустим, блокады больше нет. Что дальше?

– С этого момента станет возможен диалог между нашими державами.

Слово сказано. Коротко и ясно. Регент Желтка в раздумье потер свой высокий лоб:

– Положим, что новый король начал свое правление с этой маленькой дипломатической победы. Я не возражаю. Недоброжелатели монарха сразу умолкнут. А готов ли правитель Подземелья к компромиссам, взаимным уступкам? Или он желает диктовать свою волю и только?

– Что вы имеете в виду?

– Страх, дорогой принц. Общий страх народов перед минотаврами. Не нужно сравнивать себя с варварами из Цитадели. Орки, тролли склонны к насилию, но у них нет интеллекта вашей расы, как нет и ее амбиций. Инферналы ненавидят вас, но это ненависть побежденного. Минотавры – постоянная страшилка Центрального ствола. Ни одна планета не может чувствовать себя спокойно поблизости от Подземелья. Одновременно – вас бесполезно вовлекать в общеовиумские дела. Во время войны с духовниками Подземелье ясно дало понять, что его не касаются проблемы остальных миров. Вы рядом с нами, вы постоянно готовы выступить против всех, но никогда – заодно со всеми. Один цербер против трех единорогов поджимает хвост и ретируется, один минотавр в аналогичной ситуации готовится к безнадежной схватке. Как же вас не боятся?

– К сожалению, почти безотчетный страх не вылечить политическими решениями, – грустно ответил Дилморон.

– Это очень сложно. Но если вы хотите в корне изменить расстановку сил на Мировом Древе, вам придется на что–то решиться.

– Надеть на рога минотавров букеты из одуванчиков у меня не получится, – признался хозяин.

– Никто об этом и не просит. Поймите меня, дорогой друг, – вдруг горячо заговорил Контур. – А видит Бог, я очень хотел бы, чтобы мы стали друзьями, но когда на тебя смотрят, как на возможную защиту от вторжения Подземелья, ты вынужден реагировать. Иначе – потеряешь свой статус. Шаг за шагом конфликт, который еще вчера казался чем–то невозможным, начинает входить в умы людей. Пройдет немного времени, и он станет неизбежным. Мы с вами превратимся в марионеток на фоне ревущей толпы. Тогда все будет кончено. Иггдрасиль зальют реки крови. Вы готовы стать для истории правителем, дипломатия которого довела Овиум до всеобщей резни? Поскольку тут взаимная ответственность, отвечаю сразу – я, лично, не готов. Давайте повернем назад. Что вы на это скажете?

Действительно, а что можно возразить столь откровенным речам? Как противостоять искренности регента, когда он взывает к человеколюбию? Я затаил дыхание. Каков будет ответ Дилморона? Этот миг, эта секунда быть может определяет всю историю Овиума. На одной чаше – будущее тысяч его жителей, на другое – всего лишь слово одного человека.

– Кланы. Мне придется выступить против кланов, интересов семей, – промолвил принц и я уверен, что у всех отлегло от сердца.

– Вы уже обзавелись надежными сторонниками?

– Претенденты имеются.