Мне хватает одного поцелуя Олеси, чтобы желудок потребовал исторгнуться наружу. Боюсь, что излияния нежности Карины я просто не перенесу. И джип начальника логистики ещё не отъехал. Так и чудится свет голубых глаз сквозь затемненные стекла.
— Нет-нет-нет, от меня водкой пахнет. Вдруг ещё забалдеешь, — пытаюсь выставить руки, но легче танк остановить голой пяткой.
— Ничего, я чуть-чуть. В щечку!
— А потом я тоже! — подскакивает Александра.
Гарик уже спокойно курит в стороне. Даже не приходит на помощь. А ещё друг называется! Не взирая на то, что я посещаю спортзал, мне не удается отбиться от двух фурий. В итоге на щеках все-таки расцветают два слюнявых чмока. Убежден, что эта помада ещё и трудно стирается.
— Золотой ты наш человечек, ты прости нас за подколы. В понедельник мы снова начнем это делать, такие уж мы по натуре — стервы. А сейчас мы тебя любим! — на мне повисают все три «феечки».
— Девчат, да оставьте вы Бориса. То на работе ему нервы треплете, то здесь в любви признаетесь. Из огня в прорубь окунаете, — раздается сзади насмешливый голос. — Так совсем с ума сведете, а у нас и так в офисе мужчин не хватает.
Вот только недавно слышал этот голос из колонок микрофона. Наталья! Спасительница! «Феечки» прыскают в кулачки, будто им по тринадцать лет и они рассматривают женский эротический журнал с полуобнаженными мужчинами. Наталья выходит на площадку перед входом и прикуривает тонкую сигарету. Странно, я всегда думал, что ведьмы курят трубки… Хотя, это всего лишь костюм, на самом деле она не такая.
— Да ладно, мы чуть-чуть. Чтобы вознаградить за мучения, — отвечает Олеся. — Всё, Борис, больше не будем тебя смущать.
Выходит Сергей Скалов с чаем и переключает внимание на себя. Я же прихлебываю горячий напиток, дышу холодным воздухом и смотрю в том направлении, в котором джип начальника логистики увез Оксану Евгеньевну. Мои «феечки» задорно смеются шуткам Гарика и Сергея. В этот момент они мне кажутся такими хорошими, родными и близкими, что рука сама лезет в карман. Пока никто не видит, я опускаю флакончик с зеленой полосой в мусорную урну. Тот глухо звякает о стенку.
Дополнительный квест «отомстить сослуживицам» провален
Награды:
Удовлетворение + 15 %
Самооценка + 5 %
Пакости — 5 %
Я с трудом сосредотачиваюсь на вылезшей табличке и потихоньку офигеваю — меня впервые награждают за проваленный квест. Странно, но с другой стороны, реальная жизнь отличается от игры тем, что и провалы могут обернуться победами. А если вспомнить Пиррову победу, то там совсем наоборот.
— Что грустный такой, Борис? — от группы курящих отделяется Наталья.
— Да так, что — то взгрустнулось, — отвечаю я.
Проницательные глаза скользят по моему лицу, отслеживают направление взгляда. Потом Наталья берет меня за мизинец и кивает на ступени.
— Ну-ка, пойдем, поболтаем. А то мне не нужны грустные работники на предприятии. Заодно ты воздухом подышишь. Воздухом, а не дымом сигарет, — не дает возмутиться Наталья и тянет за собой.
Я иду как телок на веревочке. Почему-то хочется идти. Веет от Натальи какой-то уверенностью и неистребимым оптимизмом. И я невольно заражаюсь этими чувствами, и кажется, что завтра будет всё хорошо, и кажется, что всё наладится. Может, это чай так подействовал? Всё бы хорошо, и мы почти спустились, когда я оскальзываюсь на мокрой ступеньке.
Шлепаюсь как в лучших американских комедиях — поднимаю фонтаны брызг и делаю глупое выражение лица. Достается и Наталье, но она отряхивается и грозно смотрит на тех, кто старается на верхней площадке перещеголять друг друга в пародии на ржание лошади. Я же поднимаюсь, ощупываю насквозь мокрые штаны, и почему-то мне жаль вовсе не их, а разбитую чашку с чаем. Вторая посуда за сегодняшний вечер. На счастье! Ну не могу же я быть так долго невезучим. Рано или поздно черная полоса должна закончиться.
— Вот тут-то я и сел в лужу… — мне становится стыдно за свою неловкость.
Самооценка — 0,5 %
— Аккуратненько так, из лужи встаём, отряхиваемся и морду лица делаем приветливой… Приветливой, а не как у больного диареей. Улыбаемся мне и не робеем. Пойдем-ка в сторонку отойдем, подальше от дружественных ушей, — Наталья тянет меня дальше.
Мы отходим от гогочущих и отпускающих шутки «феечек». Останавливаемся возле «Шкоды» главного инженера. У нас все корпоративные машины «Шкоды», так уж повелось. Наталья достает помаду и начинает подкрашивать губы. Сгибается, чтобы увидеть себя в зеркальце. Мне кажется хорошей идеей оторвать это зеркальце и подать ей, чтобы она могла стоять прямо. Что-то удерживает меня от этой несомненно великолепной затеи. Утром это «что-то» я назову остатками разума.
— С тобой всё в порядке? — внимательный взгляд впивается в моё лицо. От этого начинают полыхать жгучим огнем щеки и уши.
— Первый раз из лужи женщины достают. Обычно лягушки пендалями выпроваживают. Благодарю за такое внимание, — я пытаюсь шутить. Я всё ещё пытаюсь шутить.