Реанимация солнца

Правда кулаком ударила под дых. Я стиснула зубы, не давая горькому стону вырваться из груди. Отчаянно захотелось уткнуться в крепкое и кажущееся таким надежным плечо манна, но… сейчас было не время для слабости. И для истерики тоже.

Кессель замер, давая мне время собраться с мыслями. Молчала и Ракель. Тишину комнаты нарушал лишь тихий писк мониторов, считывавших пульс пациентов.

Они все еще были живы.

Рано сдаваться.

– Нужна чистая кровь, – то ли Кесселю, то ли самой себе пробормотала я. – Но где ее взять, если нет запаса донорской или искусственной?

– Напрямую, – откликнулся манн.

– Запрещено. Прямое переливание крови – без проверки на совместимость, без должной стерилизации и консервации – слишком опасно. Есть риск заражения, повреждения сосудов, резкого снижения давления…

– Шейдеров никакая зараза не берет.

– Да и где прямо сейчас найти подходящих доноров, готовых на рискованную операцию?

– Я готов.

И почти поневоле… я задумалась. Все это было подозрительно похоже на план – сомнительный, рискованный и опасный, но, по крайней мере, служивший хоть какой-то альтернативой тому, чтобы просто опустить руки.

– Саул… – Горло свело спазмом. – Саул однажды проделал что-то подобное. Прямое переливание, живой донор. Я ассистировала. Можно… попробовать.

Кессель усмехнулся.

– Так-то лучше. И что тебе нужно?

Если исходить из того, что никакого специализированного оборудования нет, то…

– Простой поршневой шприц, катетеры, трубки, иглы.

– Найдем, – ответил манн. – Что еще?

Я повернулась к Ракель.

– Стим. И все, что может помочь ускоренной регенерации. И на крайний случай нужен прибор на замену дефибриллятора. Что-то, способное подать одиночный импульс большой мощности на полярные электроды. Сможешь достать?

– Не знаю, – с сомнением протянула Ракель, но в следующее мгновение глаза барменши загорелись решительностью. – Возможно, у Химика в лаборатории найдется какая-нибудь подходящая штуковина. Спрошу.

– Отлично. Неси все, что сумеешь найти, и как можно скорее.

– Сделаю.

Секунда – и мы остались вдвоем. На ходу активируя коммуникатор, Ракель выбежала из медицинского блока, прежде чем я осознала, о чем еще забыла попросить.

– Шисс… второй донор.

Кессель оторвался от виртэкрана над своим запястьем.

– Будет. А пока хватит и одного.

Я окинула Кесселя скептическим взглядом.

– Мне нужно заменить почти четыре литра крови – и это, заметь, лишь самый необходимый минимум на одного пациента. Ни один организм не выдержит такой нагрузки.

Но манн только фыркнул.

– Я шейдер, – произнес он так, словно это все объясняло.

– Но…

– И у нас нет времени.

Кессель ответил так уверенно, что я сдалась. Если он хотел рискнуть жизнью ради Саула и Хельми – это было его право. В конце концов, раз вольные шейдеры были способны к почти мгновенной регенерации, то и кровь они должны обновлять быстро. А в крайнем случае…

Вглядевшись в породистое лицо Кесселя, я мысленно пообещала себе – и шейду внутри, – что, если все получится, я помогу шейдеру восстановиться. Тем самым, заложенным в нас самой природой способом. Сексом.

– Наборы для инъекций в шкафу с литерой «С», – подсказал манн.

Игла вошла в набухшую вену легко, без усилий. Насыщенно-красная кровь медленно заполнила плотную силиконовую трубку и исчезла под белым пластиком катетера, плотно прилегавшего к локтевому сгибу Саула. Поршневой шприц, к счастью, не понадобился – рядом с нетронутым запасом игл отыскался автоматический насос для переливания крови. Слабая замена настоящему аппарату, используемому в клиниках, но все же это было лучше, чем если бы мне пришлось качать кровь вручную, одновременно отслеживая состояние Кесселя, Саула и Хель, еще ожидавшей операции.

Не хватало всего – доноров, ассистентов, оборудования, навыков, времени. Я держалась как могла, стараясь не поддаваться панике, но все равно отчаянно трусила. Взгляд метался от наполняющегося пакета с темной отравленной кровью к мониторам, а оттуда к катетеру и по кольцам трубки – к Кесселю. А затем – обратно. И снова. И снова. Казалось, стоило мне отвлечься хоть на секунду, и вместо двух тяжелых пациентов и добровольного донора я получу три трупа, чья смерть будет исключительно на моей совести.

Боевик, впрочем, вопреки всему выглядел прекрасно, красноречиво подтверждая слухи о неуязвимости вольных шейдеров при любом физическом воздействии. Для манна, ежеминутно теряющего больше сотни миллилитров крови, он был на удивление бодр. Я не наблюдала признаков слабости и анемии, дыхание было глубоким, а пульс, который я то и дело проверяла, оставался неизменно ровным. Кессель сидел смирно и лишь один раз – когда я перед введением иглы скользнула по сгибу локтя салфеткой с антисептиком – позволил себе легкую усмешку, но не остановил мою руку.

Состояние Саула тоже внушало сдержанный оптимизм. Показатели медика стабильно держались в пределах нормы, переливание крови протекало без осложнений. Я сменила пакет со сливаемой кровью, а затем еще и еще. Мельком взглянула на сканер и удивленно приподняла брови. С начала операции прошло не больше десяти минут – а по ощущениям, казалось, целая жизнь.