Реанимация закона

Сюрпризом оказалось то, что «пятнашка» и не собиралась тормозить. Она выскочила на пешеходную «зебру» в тот момент, когда на ней находился Антон. Пришлось резко отскочить назад и быстро прикинуть варианты своих действий, если это реальное нападение. К еще большему изумлению Антона, широкая сытая молодая морда в переднем окне машины наклонилась над крепким локтем, по-хозяйски торчавшим наружу, и изрыгнула с брезгливой угрозой: «Урод, б..!»

Если Антон и опешил от неожиданности, от такой наглости и несправедливости, то это заняло у него доли секунды. То, что машина собиралась проскочить на красный свет и что для сидящих в ней это было в порядке вещей, он уже понял. Но то, что должен с плебейской учтивостью отскакивать перед этими ублюдками, когда шел на зеленый свет, Антона взбесило. Воспользовавшись тем, что водитель «пятнашки» все же чуть притормозил, чтобы не наехать на него, он подпрыгнул и, по всем правилам карате, с наслаждением врезал ногой в заднюю правую фару.

Зажегся желтый свет, и Антон поторопился перебежать дорогу, провожая взглядом «пятнашку». Разумеется, сидевшие в ней поняли, почувствовали удар, а может, и видели это. Эти сытые, наглые морды думают, что они хозяева в городе, что им можно все, что мир существует для них. Сейчас они убедятся в том, что очень сильно ошибались уже много лет.

Свернув на перекрестке, машина резко прижалась к бордюру и затормозила. Тут же открылись две передние дверки, и двое молодых людей, лет по двадцать пять, выскочили и одновременно бросились к задним фарам. Правая была разбита, а сделавший это человек, который решил, что он бессмертный, уже шел к машине и улыбался.

Это были типичные самоуверенные парни, они даже одевались одинаково по всему городу: короткие свободные штаны-«бермуды», шлепанцы на босу ногу (кстати, грязную ногу с «траурной» полоской под ногтями). И все стриглись «под расческу» или брили головы. То, что Антон выглядел иначе, интеллигентнее, что ли, вызвало у парней еще большее чувство злобы. Тут дело даже и не шло к обвинениям и предъявлению претензий. Да и Антон этого не ждал.

Первым на него пошел тот, что вылез с пассажирского сиденья. Здоровый, но с заметным животиком, что говорило о сытой жизни с частым пивком и частыми шашлыками. Он шел, сверкая ненавидящим взором, изрыгая матерщину, его кулаки сжимались и разжимались. Одним словом, предела его возмущению не было. Как же, кто-то посмел посягнуть и противопоставить себя унижению с его стороны, какое-то быдло, тля! Да таких учить надо…

Антон тоже так считал. Но имел при этом в виду тех, кто его чуть не задавил и еще при этом оскорбил. Иногда нужна разрядка нервам, да и порядок в своем городе он полагал наводить не только силой интеллекта и хитроумными полицейскими операциями. Иногда нужно и вот так – просто вовремя дать по морде.

Правда, сразу по морде Антон бить не стал, а предпочел более унизительный способ воспитания. Мордатый такого никак не ожидал, даже если и полагал, что «урод» попытается оказать сопротивление. Продолжая хищно улыбаться, Антон шел на сближение, а потом вдруг резко и неожиданно ударил мордатого носком ботинка в бедро. Очень болезненный удар. И главное, боль долго не проходит.

Мордатый зарычал от боли, схватился за ногу и тут же получил удар раскрытыми ладонями по ушам с двух сторон. Страшная боль в барабанных перепонках заставила его заорать на более высоких тонах. Антон отбросил первого противника ударом колена в голову и, не останавливаясь, пошел на второго.

Этот был не такого мощного телосложения, как его приятель, имел более приземистую фигуру, но наглости в его лице было не занимать. А может, он рассчитывал на какие-то свои тайные способности, на владение единоборствами. Кое-что он и попытался продемонстрировать, встав в более или менее правдоподобную боевую стойку и выставив перед собой правую руку со сжатой в кулак кистью.

Антон расплылся в еще более кровожадной улыбке и продолжал сокращать расстояние. Парень выбросил вперед правую ногу, намереваясь поразить наглеца мощным ударом в корпус. Ему не хватило реакции, растяжки, да и сила удара оставляла желать лучшего. Антон легко поймал ногу локтевым сгибом и резко рванул вверх. Тело парня опрокинулось на асфальт, чуть ли не полностью перевернувшись через голову.

Антон мгновенно и не очень осторожно прыгнул сверху, придавив коленом позвоночник противника. Его пальцы скользнули по лицу и вцепились парню в глазницы, за неимением волосяного покрова на голове. Парню стало больно. И в глазах, куда давили пальцы, и в паху, где Антон рывком потянул ему связки, и в позвоночнике, куда ударилось только что колено. И наверное, на душе. А вот это Антон и хотел усугубить.

– Ну, что? – спросил он, задирая голову противника вверх и зацепив пальцами его глазницы. – Будешь еще на красный свет ездить и оскорблять тех, кто переходит дорогу на зеленый? Я вам что, пустое место?

– Отпусти, падла, пожалеешь… – прохрипел парень, потому что ему было трудно говорить с выгнутой головой.