Ребекка

Я готова была провалиться сквозь землю, вспоминая эти слова. И тут только я вдруг осознала, что Максим здесь, в Мэндерли, он не покинул нас навсегда, как я боялась. Голос, донесшийся до меня с террасы, был спокойный и деловитый. Привычный мне голос. Не тот, что я слышала ночью, стоя у подножия лестницы. Максим не уехал. Он на берегу, в одной из бухт. Он снова стал самим собой, нормальным, разумным человеком. Он просто ходил гулять, как и сказал Фрэнк. Был на мысе, видел, как корабль заворачивал к берегу. Мои страхи не имеют под собой почвы. С Максимом все в порядке. Максиму ничего не грозит. Я сегодня пережила нечто ужасное и унизительное и безумное, то, чего я даже сейчас не вполне могла понять и не желала помнить, что хотела похоронить в тайниках памяти вместе с забытыми детскими страхами, но даже это не имело значения, раз с Максимом все в порядке.

И вслед за ним я спустилась по крутой извилистой тропинке через темный лес на берег моря.

Туман почти рассеялся, и, когда я вышла в бухточку, я сразу увидела корабль: он лежал милях в двух от берега носом к скалам. Я прошла по волнорезу и стала на конце, облокотившись о закругленную стену. На берегу уже собралось довольно много людей, видимо, они пришли из Керрита по тропе береговой охраны. Мыс входил в наши владения, но публика всегда пользовалась правом прохода у скал. Кое-кто вскарабкался наверх, чтобы получше разглядеть севшее на мель судно, оно лежало, неуклюже задрав корму, вокруг сновали весельные лодки. Стояла поодаль спасательная шлюпка. Я видела, как там поднялся кто-то во весь рост и закричал что-то в рупор. Слов я не разобрала. Над заливом все еще висел туман, горизонта не было видно. Подлетела с треском еще одна моторка с несколькими людьми на борту. Она была темно-серого цвета. Я увидела человека в форме. Вероятно, портовый инспектор из Керрита, а с ним агент морского страхового общества Ллойда. Еще одна лодка с компанией отдыхающих из Керрита на борту. Они кружили вокруг сидевшего на мели парохода, громко переговариваясь. Над неподвижной водой залива до меня доносились их голоса.

Я спустилась с волнореза и перелезла через скалы на тропинку, ведущую туда, где собрались люди. Максима не было видно. Фрэнк разговаривал с одним из спасателей береговой охраны. Я приостановилась в минутном замешательстве. Прошло меньше часа с тех пор, как я рыдала, говоря с Фрэнком по телефону. Я не знала, как мне себя вести. Он сразу меня увидел и помахал рукой. Я подошла к ним. Спасатель меня знал.

— Пришли поглядеть на забаву, миссис де Уинтер? — сказал он, улыбаясь. — Боюсь, нам предстоит хорошая работенка. Может, буксиры его стянут, но я в этом сомневаюсь. Он намертво застрял на выступе рифа.

— Что они будут делать? — спросила я.

— Перво-наперво пошлют водолаза посмотреть, не сломан ли киль, — ответил он. — Видите вон того человека в красной вязаной шапке? Нате вам мой бинокль.

Я взяла бинокль и посмотрела на судно. Разглядела группу людей, которые всматривались в воду за кормой. Один из них на что-то указывал. Человек в спасательной шлюпке все еще держал у рта рупор.

К людям на корме присоединился портовый инспектор. Водолаз в трикотажной шапочке остался сидеть в серой моторке, на которой они пришли.

Прогулочный катер по-прежнему кружил вокруг парохода. Какая-то женщина, стоя, щелкала аппаратом. На воде сидели чайки и бестолково кричали в надежде на подачку.

Я вернула бинокль спасателю.

— По-моему, там ничего не происходит, — сказала я.

— Водолаз вот-вот спустится, — сказал спасатель. — Ну конечно, они сперва поторгуются, как все иностранцы. А вот и буксиры.

— Ничего у них не выйдет, — сказал Фрэнк. — Поглядите, под каким он лежит углом. Там куда мельче, чем я думал.

— Этот риф тянется очень далеко, — сказал спасатель, — обычно мы его не замечаем, когда плывем здесь в лодке. Но судно с такой осадкой не может его не задеть.

— Я был на берегу в первой бухте, когда они запустили ракету, — сказал Фрэнк, — я и на десять шагов перед собой ничего не видел. И тут раздался выстрел — вот уж истинно гром, только не скажешь, что с ясного неба.

Я подумала, до чего в такие моменты люди похожи друг на друга. Фрэнк в точности повторил Фриса, лишь версия была другая. Как будто это имело значение, как будто нам не все равно. Я знала, что он спустился на берег в поисках Максима. Знала, что он был напуган не меньше, чем я. И вот все это забыто, вычеркнуто из памяти — наш разговор по телефону, наша общая тревога, его настойчивая просьба повидаться со мной. Все из-за того, что какое-то судно село в тумане на мель.

К нам подбежал маленький мальчик.

— А моряки утонут? — спросил он.

— Ни за что. С ними все в порядке, сынок, — сказал спасатель. — Море гладкое, как зеркало. На этот раз никто не пострадает.

— Если бы это случилось ночью, мы бы их не услышали, — сказал Фрэнк. — Мы выпустили не меньше пятидесяти шутих, не говоря о более мелких ракетах.

— Услышали бы, не волнуйтесь, — возразил спасатель. — Увидели бы вспышки и догадались бы откуда. Глядите, вон водолаз, миссис де Уинтер. Видите, он надевает шлем?