Ребенок для плохого парня (ЛП)

Ее пальцы щекотали мою шею. Она играла с моими волосами. Мягко. Наши груди сталкивались, и каждое горячее прикосновение делало более жестким мой член.

— Конечно, секс — это больше, чем удовольствие, — сказал я.

— Даже для тебя?

— Особенно для меня, — я наклонился, позволив своим губам прикоснуться к ее уху. — Это переживание. Это волнение. Страсть. Нет лучшего способа продемонстрировать мужскую силу, умение или агрессию.

— Агрессию?

— Секс — это агрессия. Это освобождение для подавляемого дикого инстинкта, которым мы обладаем, — я покусывал ее ухо. — Это животный инстинкт.

Она вздрогнула.

— Это не должно быть таким.

— Кто сказал?

У Лии не было ответа. Она взглянула на меня, ее глаза цвета мокко были тяжелыми и темными, с запретным любопытством.

— Как насчет романтики?

— Что насчет этого?

— Ты описываешь что-то… дикое и обезличенное.

Я наклонился, ударившись об ее лоб.

— Если мой член обезличен, то я сделал что-то не так.

Она отвела взгляд. Я не позволил ей этого сделать. Музыка сменилась на что-то медленное, мелодичное и пульсирующее. Идеальная песня, чтобы обещать ночь удовольствия.

— Было ли это обезличенным, когда я пожирал твою киску?

Лия сдвинулась, смутилась и попыталась отступить. Она не двигалась так легко, если только она не опускалась на кровать. Я понизил свой голос, раскрывая секрет только для нее, правду, которую она уже выяснила.

Вот что напугало ее больше всего.

— Я вылизывал тебя, — пробормотал я. — Попробовал тебя. Заставил тебя кончить. Это не было обезличено, Кисс. Я проник в тебя глубже, чем кто-либо, даже тот мудак, который тебя бросил.

— Мы не должны говорить об этом сейчас, — ее глаза опустились вниз, изучая нескольких танцоров в распутных платьях, которые могли бы привлечь мое внимание, если бы я не держал самую красивую женщину в мире. — Любой может услышать.

— Так пусть они услышат. Пусть знают, что я планирую сделать с тобой сегодня вечером.

— Джек.

— Ты собираешься трахаться, Кисс. Как будто тебя никогда раньше не имели. Я собираюсь владеть твоим телом. Я буду трахать тебя, пока ты не станешь грубить, кричать и умолять об этом все сильнее и быстрее. Лучше привыкай выкрикивать мое имя. Тебе придется делать это очень часто.

— Это не очень хорошая идея.

Господи, эта женщина.

— Что? Удовольствие не очень хорошая идея? Тебя нужно забрать с собой. Ты должна быть на коленях. Ты должна чувствовать, каково это, когда ты полностью переполнена страстью, и единственный способ избежать этого — сдаться своему собственному телу.

Она задрожала, глядя на мои губы. Ей хотелось поцеловать их. Мне этого недостаточно. Нет, пока она не станет умолять.

— Ты будешь стоять на коленях. Ты будешь лежать на спине. Ты можешь ездить на мне, когда встанет солнце. Я буду трахать тебя, пока ты не устанешь, не пропотеешь и не задохнешься от недостатка воздуха.

Тело Лии воспламенилось напротив меня.

— Но мы будем не просто заниматься сексом. Мы будем делать что-то… совершенно другое.

— Да. Вот что делает это таким захватывающим, — музыка пульсировала во мне. Лия тоже почувствовала это, приближаясь. Я подумал о том, чтобы прижать ее к задней стене и сделать то, чего мы оба хотели, прямо здесь и сейчас. Мой член не мог справиться с ее невинностью, ее скрытым желанием. — Сегодня ты будешь моей.

Она взглянула вниз, ища тех, кто может знать, какие дьявольские вещи мы обещали друг другу. Музыка нарастала, и мерцали огни, соединив нас в нашем собственном приватном танце посреди всего.

— Как насчет… последствий? — прошептала Лия. Ее пальцы вонзились в мои руки.

Я наклонился, захватив ее губы, заставляя услышать слова, которые я сказал, и те, которые потерялись в нашей нужде. Ребенок не был следствием. Мысль о моем семени в ней ослепила меня диким инстинктом и агрессивным желанием обладать. Другие мужчины в VIP-ложе смотрели на сексуальную женщину, дрожащую в моих руках.

Они смотрели, и это сводило меня с ума.

Лия была моей.

Эта женщина принадлежала мне.

И единственный способ доказать это всему миру, это если она будет вынашивать моего ребенка.

Я крепко поцеловал ее.

— Когда я возьму тебя, я буду трахать тебя голой. Совершенно незащищенной от всего, кроме моего семени.

— И… когда ты…?

— Я собираюсь кончать в тебя. Целую ночь, Кисс. Я не буду вытаскивать свой член из тебя ни разу, начиная с той минуты, когда он вонзится в эту идеальную маленькую киску.

Лия задрожала. Ее дыхание вырывалось разгоряченным хныканьем, и она замедлила свой танец, как будто она упала бы, если бы я не держал ее. Но она была со мной. Я поймал бы ее. Поймал бы ее в свои объятия и прижал бы к моему бушующему члену. Она подошла ближе. Угроза заинтриговала ее, но она не могла позволить себе представить все ужасные и совершенные вещи, которые мне хотелось сделать с ее телом.

Ее глаза умоляли меня о том, чтобы я подарил ей удовольствие, но это возможно только при условии ее капитуляции во время самого естественного опыта в мире.

Я прошептал.