Ребенок и компьютер

И. А.:Когда внимание рассеяно, человек не способен одновременно проанализировать существующую ситуацию. А потому он уже открыт для воздействий. Ну, так вот. Представим себе область, которой занимался Павлов. Садится человек перед автоматом, бросает деньги – зажигается лампочка. Он внимательно смотрит на крутящиеся барабаны, нажимает соответствующие кнопки. Каждый момент выигрыша сопровождается характерным звуком и цветовыми всполохами. Потом высыпаются деньги. Это опять же сопровождается звуком. Понимаете, о чём я говорю? Попробуйте себе представить схему, самую примитивную: лампочка – мясо – слюна. Собака запоминала за 12 раз. Условный рефлекс вырабатывался всего за 12 опытов. А здесь не собака, а человек. Причём в состоянии аффекта, совершенно открытый, обуреваемый страстями. За одну ночь он повторяет одну и ту же операцию тысячи раз! И всё это в музыкальной атмосфере, при невероятном количестве миганий, морганий, звуковых эффектов. Денежки бросил – зажглась лампочка. Кнопочку нажал – закрутились барабаны. Получил выигрыш – зазвенели монетки. Денежку бросил – зажглась лампочка… При многократном повторении подобных действий возникает рефлекторная дуга. Область эта пока мало изучена, но мы уже знаем, что у людей, монотонно выполняющих одну и ту же операцию на конвейере, возникает профессиональное заболевание: они маниакально стремятся к повторению этой операции, в их сознании постоянно прокручиваются одни и те же действия…

Кроме того, не стоит забывать, что человек, обуреваемый страстями и не противящийся им, уподобляется животному. А первая сигнальная система, на которой базируется формирование условных рефлексов, как раз является общей для людей и для животного мира. Ну, а вторая сигнальная система, которая предполагает логические действия и могла бы воспрепятствовать формированию условных рефлексов, в данном случае подавляется пивом и другими спиртными напитками. Ведь в игровых салонах обязательно продаётся спиртное. То есть создана тщательно продуманная, комплексная система, целиком и полностью направленная на то, чтобы сформировать у человека, попавшего в салон, зависимость от игровых автоматов. Даже в рекламе, находящейся вне салонов, заложены некие «ключи», которые воспринимает подсознание во время игры. Мельком брошенный взгляд на рекламу вызывает у лудомана целый ряд рефлексов. Причём рефлексов настолько глубоких, что сознание неспособно их проконтролировать.

Корр.:Что Вас натолкнуло на мысль о формировании рефлекторной дуги у людей, ставших жертвами лудомании?

И. А.:Иначе трудно объяснить некоторые вещи. Скажем, многие наши пациенты рассказывают одно и то же: «Иду по дороге, ни о каких автоматах не думаю, никакой тяги к ним нет. Но внезапно разворачиваюсь и иду играть. Сам не понимаю, как это со мной происходит».

Корр.:А я, бывая в разных городах, тоже слышала похожие истории. Человек шёл в институт или на работу. Потом провал в памяти, и опомнился он уже в салоне игровых автоматов, который может находиться совсем в другом конце города. То есть добрался он туда в каком-то сомнамбулическом состоянии, «на автопилоте», повинуясь программе, заложенной в его подсознание.

И. А.:Совершенно верно. Такие случаи есть и в нашей практике. Помню, один человек, пристрастившийся к автоматам, твёрдо решил порвать с этой страстью. Целый год регулярно ходил в храм, исповедовался, причащался. Казалось, исцелился. А потом ему нужно было отдать большой долг. Родные собрали деньги, вручили ему, он пошёл отдавать и… очнулся в салоне, когда выкладывал последние рубли. Я потому и говорю, что автоматы даже страшнее наркотиков. При наркомании не формируется рефлекторная дуга, которую непонятно как разомкнуть. Кроме того, при общении человека с автоматами происходит ещё одна интересная вещь. Многие наши пациенты говорят, что, глядя на автоматы, они видят какие-то «мультики». Я поначалу недоумевал, ведь я там никаких «мультиков» не видел. И вы не увидите. Ни один здоровый человек не увидит. А они видят! Но со временем стало ясно, что они имеют в виду.

Корр.:Что же?