Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство

— Мы с мамой не очень ладим, — бормочу я, надеясь, что меня никто не слышит. — И она… она… сказала, чтобы я уходил.

— Ты не думаешь, что она беспокоится за тебя? — спрашивает Марк.

— Да ну! С чего бы? — Ответ вырывается раньше, чем я успеваю понять, что именно сказал. «Закрой рот!» — мысленно одергиваю я себя. Стучу пальцами по барной стойке, стараясь не встречаться взглядом с Марком. Смотрю на мужчин, играющих в бильярд, и на других посетителей пиццерии: они едят, веселятся и хорошо проводят время.

Хотел бы и я быть настоящим человеком.

Внезапно меня снова начинает тошнить. Я слезаю с табурета и поворачиваюсь к Марку:

— Я должен идти.

— И куда же ты пойдешь?

— Ну… мне просто нужно идти, сэр.

— Мама правда сказала тебе, чтобы ты ушел?

Я киваю, по-прежнему избегая смотреть ему в глаза.

Марк улыбается:

— Готов поспорить, она действительно волнуется за тебя. А ты как думаешь? Давай так сделаем: ты дашь мне ее номер, и я позвоню твоей маме!

Я чувствую, как кровь отливает от лица. «Дверь, — твержу я про себя. — Просто доберись до двери и беги». Я верчу головой в поисках выхода.

— Да ладно тебе! К тому же, — продолжает Марк, поднимая брови, — ты не можешь уйти прямо сейчас. Я делаю для тебя фирменную пиццу!

Я вскидываю голову.

— Правда? — кричу я. — Но… у меня же нет…

— Не переживай, парень. Просто посиди здесь и подожди.

Марк встает и уходит на кухню. Я замечаю, как он улыбается мне, направляясь к плите. А у меня уже рот наполняется слюной. Я живо представляю, как буду есть горячую пищу — настоящую еду, а не объедки из мусорного ведра или черствый хлеб.

Проходит несколько минут. Я жду, пока вернется Марк.

В бар входит полицейский в темно-синей форме. Я не обращаю на него внимания, пока к нему не подходит Марк. Они о чем-то говорят, после чего Марк кивает и показывает на меня. Я вскакиваю со стула и начинаю судорожно оглядываться в поисках запасного выхода. Ничего. Я поворачиваюсь, ища глазами Марка. Его нет, и полицейский тоже куда-то делся. Я пытаюсь разглядеть их среди посетителей пиццерии, но ничего не могу разглядеть. Наверное, они оба ушли. Ложная тревога. Сажусь обратно на свое место. Сердце бьется уже не так сильно. Я снова могу дышать. И даже улыбаюсь.

— Извини, молодой человек. — Я поднимаю голову и вижу того самого полицейского. — Думаю, тебе придется пройти со мной.

«Ну нет! — говорю я про себя. — Никуда я не пойду!»