Ребенок Лео

Если рассудить здраво, ей не на что жаловаться.

Лео ведет себя безукоризненно. Он так добр, так великодушен и щедр, что стыдно требовать чего-то большего. Но как больно сознавать, что он ее не любит и что она ничего не может с этим поделать!

В следующее воскресенье они отправились в Кайаму. Лео убедил Тери, что там ее ждет теплый прием. Так и оказалось. Джим Кингстон – копия Лео, только на тридцать лет старше, – принял ее с распростертыми объятиями; благодаря ему Тери сразу почувствовала себя среди друзей. Его жена Донна, симпатичная рыжеволосая толстушка, смотрела на импозантного седеющего мужа влюбленными глазами и болтала без умолку, избавляя Тери от необходимости говорить о себе. Оба они, казалось, испытывали большое облегчение оттого, что Тери не имеет ничего общего с Сиреной.

– Холодная, расчетливая стерва, – так отозвалась о ней Донна. – Сразу видно, с вами Лео гораздо счастливее, чем с ней! И как приятно слышать, что скоро у вас будет маленький!

От страха перед тенью Сирены помог избавиться и дом Кингстонов – просторный, деревянный, он стоял на самом берегу моря. Теплый и уютный дом, напрочь лишенный претенциозности. Братья Лео по отцу, крепкие, румяные и, очевидно, вполне счастливые мальчуганы, с визгом носились по дому и приставали к старшему брату, уговаривая с ними поиграть, что Лео, в конце концов, и сделал.

– Из него получится хороший отец, – заметил Джим Кингстон.

– Я рад, что в его жизни появились вы и ребенок. В последние годы Лео слишком зациклился на своей работе. Ему нужно сбавить темп. Понять, что деньги и все, что можно купить на деньги, – не главное в жизни. Эта его первая жена… – Он скорчил гримасу и похлопал Тери по руке. – Дорогая моя, я очень рад с вами познакомиться. По-настоящему рад.

Я бы не сказала, что Лео сбавил темп, подумалось Тери. По крайней мере, пока. Может быть, после рождения ребенка все изменится.

Если ребенок родится живым и здоровым… Визит к отцу Лео пошел Тери на пользу: она не только получила одобрение Джима и Донны, но и перестала волноваться о том, как воспримет Лео ее собственную семью, Слава богу, он происходил не из семейства снобов. Что же до реакции отца и братьев – оставалось надеяться, что обаяние Лео смягчит их сердца.

Уверившись, что Лео на ее стороне, Тери наконец нашла в себе силы все рассказать матери. Правда, по телефону. Такие новости, решила она, лучше не сообщать лицом к лицу – пусть расстояние смягчит удар.

Разумеется, не обошлось без слез и упреков.

Немного успокоившись, мать завела разговор о «благе ребенка». «Благо», разумеется, означало женитьбу.

В конце концов, потеряв терпение, Тери завопила, что не верит в скоропалительные браки, что выйти замуж ее сам Лео не заставил, а мать не заставит и подавно, что она не хочет чувствовать себя виноватой и уж тем более не собирается судиться из-за ребенка; затем бросила трубку и сама разразилась слезами.

В тот вечер она объявила Лео, что о знакомстве с родителями можно забыть, и рыдала, пока не уснула. Однако на следующее утро Лео сообщил, что сам поговорил с ее родителями и пригласил их в следующее воскресенье отобедать «у нас в Вуллагре».

– Если хочешь, – добавил он, – можешь сама позвонить матери и проверить.

Тери немедленно насторожилась.

– Лео, если ты им сказал, что на мне женишься…

– Тери, милая, – воззвал к ее разуму Лео, – ты прекрасно знаешь, что без твоего согласия я на тебе жениться не могу. Я просто сказал, что ты очень расстроена, что при беременности стресс опасен и, если им небезразлично твое здоровье и судьба их внука, они должны служить тебе поддержкой, а не источником огорчений.

Ну разумеется! Опять ребенок! Что она чувствует – ему плевать; главное, чтобы не пострадал ребенок!

В эту минуту Тери его почти ненавидела. Однако, когда мать по телефону извинилась за свое вчерашнее поведение и постаралась загладить ссору, Тери вынуждена была признать, что, несмотря на жгучую ревность к собственному ребенку, благодарна Лео за вмешательство. Она любила своих родителей и очень не хотела портить с ними отношения.

В воскресенье, как и обещали, старшие Адамсы приехали на обед. И сам Лео, и его дом, и обстановка, и даже стол с пантерами – словом, все произвело на них самое благоприятное впечатление. Они уверились, что их дочь в надежных руках. Так оно и было: Тери охотно с ними согласилась, хоть горло ей и сдавили слезы.

Это ребенок в надежных руках! Ребенок, а не она!

Жизнь ее превратилась в бесконечную борьбу с собственными чувствами: все силы уходили на то, чтобы оставаться спокойной и веселой, не дать понять Лео, что она переживает. Он был добр и нежен. Теперь, когда живот ее рос день ото дня, они уже не занимались любовью, но Лео никогда не отказывался сделать ей массаж, размять ноющую спину или втереть, в зудящую от растяжения кожу, специальный лосьон. Вместе с ней он вызвался идти за покупками для малыша, и Тери согласилась, ибо понимала, что смертельно обидит его отказом.