Ребенок на заказ, или Признания акушерки

– После того как я ей сказала вчера, она звонила Кливу, – хрипло выговорила Дженни. – Она была очень расстроена и сказала ему, что хочет поехать в Виргинию и попытаться найти ее… эту женщину. Он старался ее отговорить.

– Ты не должна была рассказывать об этом Грейс! – сказала я.

– Я знаю. – Глаза у нее покраснели, и она еще глубже погрузилась в диванные подушки.

– Прошу тебя, Тара, – взмолилась Эмерсон. – Дженни понимает, что она натворила.

– Откуда она знает, где искать Анну Найтли? – Я металась между софой и окном.

– В Бюро розыска пропавших детей, я думаю, – сказала Дженни. – В Александрии.

Александрия! Я представила себе, как Грейс едет одна, под дождем, думая о том, кто она такая. Только огромная нужда могла заставить мою дочь провести столько времени за рулем. Нужда, которую я не могла восполнить.

– Моя бедная девочка! – выдохнула я. Я вспомнила, как тихо сидела она прошлой ночью в своей спальне. Знала ли она все уже тогда?

– Она наверняка испугана и растеряна, – сказала я.

Что она должна была почувствовать, когда поняла, что оставила телефон дома! Я с трудом могла вообразить ее состояние в этот момент.

– Я испытываю ужасное чувство, – сказала Эмерсон.

– Мне плевать сейчас на твои чувства, Эмерсон, – сказала я. – Все, что мне нужно, это найти Грейс. Ты не имела права скрывать все это от меня, ведь речь идет о безопасности Грейс. Ты… – Я отвернулась от них обеих и направилась в кухню к телефону. – Кому нам звонить? – бросила я в воздух. – Как нам ее искать?

48

Грейс

Вашингтон, округ Колумбия

Я остановилась на другой автозаправке, купила телефон и заключила сама с собой соглашение. Если через час я не найду Анну Найтли в Медицинском центре, то позвоню этой женщине из Бюро розыска пропавших детей и дам ей свой номер. Так или иначе, я найду сегодня свою мать.

Наконец, я нашла Медицинский центр. Я заехала в большой подземный гараж, и это оказалось сложнее, чем поездка по шоссе. Машины выезжали передо мной и гудели позади, но, в конце концов, мне удалось отыскать место.

При входе висело объявление, где говорилось о необходимости предъявлять удостоверение личности. Я достала свои водительские права. Охранник бросил на них взгляд, при этом даже не посмотрев на меня, и спросил:

– А где сопровождающий вас взрослый?

Руки у меня дрожали, и вид, наверно, был виноватый.

– Здесь находятся мои мать и сестра, – сказала я.

– Эй, вы! – заорал охранник на кого-то позади меня, заинтересовавшись им больше, чем мной. Мне он только кивнул, чтобы я проходила. Я пошла быстрым шагом. Я знала, что мне повезло.

Холл был просторный, и я подумала, будь я ребенком, которого привели к врачу, мне бы здесь было уютно. Помещение не выглядело больничным и уж вовсе не походило на приемный покой, куда привезли моего отца. Но я не была ребенком, и меня не привели к врачу. Я даже толком не понимала, что вообще здесь делаю. Холл был заполнен детьми с родителями, врачами и медсестрами, и у всех у них был такой вид, как будто они знали, зачем они здесь, все, кроме меня.

В стороне я увидела справочную и подошла к сидевшей за столиком женщине. Седая афроамериканка в очках улыбнулась мне. Я изо всех сил старалась выглядеть восемнадцатилетней. Я боялась, что меня выгонят.

– Привет, – сказала я. – Мне нужно передать кое-кому важное сообщение. Это мать одной вашей пациентки. Если я напишу записку, сможет кто-нибудь ее передать?

– Имя больной? – спросила женщина. Несмотря на улыбку, вид у нее был раздраженный.

– Хейли… Была ли у нее та же фамилия, что и у матери? – Фамилия ее матери Найтли. Н-а-й…

– Я знаю ее фамилию. Ее дочь в Восточном корпусе, палата 416. Дайте мне записку, и я попрошу одного из наших волонтеров передать ее, когда у них найдется время. – Она протянула руку за запиской, которую я еще не написала.

– Мне нужно ее написать, – сказала я. – Я сейчас вернусь.

Я нашла флаер, объявляющий Веселую Детскую Прогулку. Обратная сторона была чистой. Я села на скамейку и достала из рюкзака ручку.

Что дальше?

«Миссис Найтли, – написала я. – Меня зовут Грейс Винсент. Пожалуйста, спуститесь вниз. Мне нужно с вами поговорить. Я буду ждать около справочной. У меня длинные волосы, и мне шестнадцать лет».

Я сложила записку и отдала ее женщине, которая повела себя так, словно она никогда не видела меня раньше.

– Это записка для женщины из палаты 416 в Восточном корпусе, – сказала я.

Женщина взяла у меня записку.

– Придется подождать, – сказала она.

Я вернулась на скамейку. Минут через двадцать волонтер – пожилой человек – подошел к конторке, взял вазу с цветами и направился к лифту. Женщина не отдала ему мою записку.

Повсюду были указатели, на одном из них значилось «Восточный корпус» и стрелка в сторону. «Не будь трусихой», – сказала я себе. Я встала и пошла в сторону, указанную стрелкой, по направлению к лифтам. Я встала рядом с парой врачей, медсестрой и женщиной с маленьким мальчиком, сонно прислонившимся к ее ноге. Пришел лифт, и мы все вошли. Медсестра нажала кнопку четвертого этажа. Когда мы начали подниматься, у меня закружилась голова.