Ребенок не по плану

— С тобой можно? — Вот это прозвучало просто смешно. Я одарил жену самым строгим взглядом, какой смог выудить из своей темной части натуры.

— Диана! Ну мы же с тобой договаривались! — Вместо того чтобы, притихнув, сесть в салон такси, Диана только нахмурилась. Словно не расслышала меня. И попыталась поспорить:

— Но…

— Садись в машину, я сказал! — Уже не сдерживаясь, рявкнул я, понимая, что еще немного, и эта безумная женщина доведет меня до ручки. Кажется, до нее дошло. На скулах Дианы вспыхнули алые пятна, но она промолчала, и села в машину, стиснув зубы. Такси тронулось, а второе, которое я заказывал уже для себя, подъехало. Я снова позвонил Монике, и, о чудо, она взяла трубку!

— Привет, Дани. Прости, я не хотела говорить при твоей жене… — Ее голос мягко стекал по трубке и я сглотнул, чувствуя себя не в своей тарелке.

— А причем тут моя жена? Откуда ты знаешь, что она тоже здесь, в Питере, со мной?

— Пусть это пока останется моим секретом. — В ее голосе послышался сдерживаемый смех. — Такси уже прибыло?

— Да, а разве оно от тебя? — В тон ей ответил я.

— Конечно. Я не хуже Гюрзы умею раскидывать свою паутину. — Меня передернуло, но я промолчал. — Поезжай, Дани, в свою квартиру на Северной.

Я улыбнулся, вспомнив, как шесть лет назад, в нашем с ней общем прошлом, Моника и Рэд изредка исчезали с поля зрения Гюрзы. Буквально на пару дней, раз в два три месяца.

В любой гостинице или отеле этих влюбленных голубков бы отследили мигом. Поэтому я пошел на риск и уступил просьбам Моники, сделал ей дубликат ключей моей съемной квартиры в Праге. И они с Рэдом иногда сбегали туда, а я тогда жил в гостинице.

У нас был один сейф в Праге, о котором знали только я, Моника и Рэд. И я помню, как узнал о смерти Рэда… Как пропала без вести Моника. И я вышел «из Паутины». По логике, надо было закрыть сейф, но нет. Я вернулся в Прагу, когда осел в Питере с новыми документами.

И снова вскрыл тот сейф. И оставил в нем дубликат ключей от моей квартиры в Питере, неизвестно на что надеясь. И надежды сбылись — Моника воскресла из мертвых. И приехала раньше меня в эту квартиру? Я боялся думать о том, что это — подстава. И вместо Моники в этой квартире меня вполне могла поджидать Гюрза…

* * *

Пока я ехал в такси без шашечки в ту квартиру на Северной, то думал о разном. Например, о том, что сложно поверить в то, что когда-то я боялся летать. За последние сутки я налетался на частных самолётах так много и лихо, словно всю жизнь прожил в семье миллионеров, и папочка на пятнадцатилетие подарил мне не крутую тачку, а навороченный вертолет.

К хорошему быстро привыкаешь, и это правда. Я прожил в «стране вечного солнца» не так уж и долго, а сейчас, попав в родной город, я чувствовал лишь тревогу. Серые улицы, серые обглоданные ветви деревьев…. Даже снег не укрывал серый тротуар с зияющими провалами асфальта.

— Дом, милый дом. — Усмехнулся я. В салоне такси даже включили отопление. Водитель в авто оттаял до степени «поговорить», но я лишь отделался короткими фразами. Я откинулся на спинку кресла авто, обтянутую потертым велюром.

— Куда ехать будем? — Вспомнил я коронный вопрос таксиста, прозвучавший несколько минут назад. Будто я никуда не уезжал из этого города, будто моя жизнь не изменилась.

— Домой… — Со вздохом ответил я тогда, прикрывая глаза и понимая, что никогда не считал домом ту холостяцкую квартиру, где жил. — Улица Северная…

Добрались мы быстро. Я хлопнул скрипучей железной дверью на входе в подъезд.

— Что меня тут ждет? — Медленно поднимаясь по выщербленным каменным ступенькам старого блочного многоквартирного дома на свой этаж, я думал о Монике. И о том, почему она так и не появилась на указанном месте встречи.

Глава 87

А вот и моя ободранная кожаная дверь. Рука дрогнула, когда я полез в карман за ключами.

Действительно, ничего не изменилось за то время, пока я отсутствовал. Квартира встретила хозяина оглушающей тишиной и солнцем, бьющим в окна. Я улыбнулся, прищурившись, вспоминая, сколько мучений мне доставила эта солнечная сторона. Вот продавленный диван, рабочий стол с колченогой ножкой.

Я глубоко вздохнул, окончательно приходя в себя и успокаиваясь. На Корсике осталась совсем другая жизнь. Настоящая жизнь, а не ободранная, и покрытая пылью, как этот старый стол.

Я огляделся по сторонам. Трупа не наблюдалось, Моники тоже, только пыль повсюду. Неужели таки подстава?

И тут я резко обернулся, отметив, что по спине побежали мурашки. Словно от чьего-то чужого пристального взгляда. Но в квартире никого не было. Или, все-таки, кто-то был?..

— Сколько лет, сколько зим… — Женский голос, очень мягкий, почти мурлыкающе зазвучал в тишине квартиры.

— Моника?! — Невысокая, хорошо сложенная, с экстремально короткой стрижкой «под мальчика» и резко контрастирующими светлыми глазами, как у альбиноса. Моника очень изменилась за эти шесть лет. Другая стрижка, линзы, меняющие цвет глаз, даже черты лица неуловимо изменились. Наверное, пластика?