Ребенок от Деда Мороза

— Ну значит в следующий раз посидите, — равнодушно отвечает Герман, занятый приглушенным разговором с одним из мужчин. Теперь я верю, что босс ни на грамм не обманул, ни насчет ужина, ни на счет дресс кода. В сапогах в таком обществе я бы сгорела от стыда. Я и сейчас от него просто сгораю. Потому что вела себя как круглая идиотка, возомнившая бог весть что. Босс же всего лишь пытался корректно поставить меня на профессиональные лыжи.

— Мне жаль, — вздыхает Антонина, и тут Герман произносит совершенно неожиданно:

— Нет Викули, зато есть Настюша. Познакомься, мам, моя новая секретарша.

На Антонину Григорьевну его слова производят эффект взорвавшейся бомбы. На меня теперь нацелен предельно сканирующий, цепкий, жесткий взгляд. Меня оценивают по всем параметрам, прям таки слышу, как потрескивает сканер в голове мамы босса. И понимаю — я не нравлюсь.

— Ты уволил Веру? — удивленно спрашивает Александр Петрович.

— Нет, не переживай за свою любимицу. Она сломала ногу.

— Боже мой, — взволнованно выдыхает бывший президент. — Надо обязательно ее навестить…

— Ни за что, — рявкает Антонина Григорьевна.

— Перестань, человек ногу сломал, — морщится ее муж.

— Значит ты выбрал замену… Видимо времени подумать не было, — женщина переключает внимание обратно на меня.

— Настю посоветовала Вера. Можно сказать, выбрала за меня.

— Оно и видно, — фыркает Антонина.

Мне до смерти надоело что обо мне говорят в третьем лице. И что мое лицо явно неприятно эти людям.

— Можно я в уборную? — жалобно пищу взглянув на босса.

— Опять?

— А что тут лимит на ее посещение?

— Хм, я так и думала, что эта девица дерзкая.

Теперь уже вскакиваю и ухожу, не дожидаясь разрешения. Которое и спросила то только по формальным соображениям.

Как же хочется сбежать с этого ужина! Устала чувствовать себя идиоткой.

Но увы, приходится вернуться к столу. Правда родителей Самойлова уже нет, вздыхаю с облегчением. От всей души надеюсь, что больше никогда не встречусь с его мамой.

После десерта, от которого отказываюсь, ограничившись маленькой чашечкой капучино, стенографирую около сорока минут. Из гостей остались только двое мужчин, и действительно заняты деловыми вопросами.

Потом следует подписание каких-то бумаг. Потом снова кофе, с ликером.

От ликера, еды, уютной атмосферы и позднего часа меня начинает клонить в сон. Удивительно, но босс от спиртного отказывается.

— Я отвезу тебя домой, ты почти спишь, — произносит Герман.

И правда, зачем я выпила, начинаю ругать себя. Вот дура, не подумала, как домой добираться. Забыла обо всем на свете… Мало траты на сапоги, теперь еще такси в круглую сумму…

— Спасибо, но ни в коем случае. Я вызову такси, — отвечаю твердо.

— Снова споришь?

— Нет, я благодарна. Но я слишком далеко живу.

— В деревне, ага, я помню. Ну и что. Довезу, Настя. Хватит уже сопротивляться.

Глава 13

Пока едем, снова понимаю, что сглупила, нельзя было соглашаться, надо было спорить! Хотя я и так конечно выгляжу не в лучшем свете, наверняка Самойлов меня психованной дурой, зацикленной на себе считает… Но снегопад усиливается с каждой минутой, а с ним и мои переживания. Вот завалит деревню снегом, к утру то расчистят, а вот ночью… Точно никому не надо. И застрянет мой босс на родных просторах. А мне потом отвечать!

— Снова переживания? — насмешливо спрашивает Самойлов. — О чем на этот раз?

— О погоде, — отвечаю резко.

— Настя, ты каждую минуту готова скрестить со мной шпагу, каждый наш разговор превращается в поле битвы.

Возразить на это мне нечего, босс окидывает меня сердитым взглядом, я виновато опускаю голову.

— Сегодняшний вечер показал, что дело обстоит совсем плохо, — вздыхает Герман.

— Этого больше не повторится, — произношу торопливо. — Вы совершенно правы.

Самойлов снова окидывает меня холодным взглядом.

— Это все потому что все так неожиданно… Но я исправлюсь, обещаю.

С горем пополам добираемся до деревни. Я уже плюнула на все, сказав себе, будь что будет… А вот до босса пока еще явно не дошло, что он возможно ночевать в нашей глуши останется. За два дома до моего мы окончательно застреваем, снег такой густой, что вытянутой руки не видно.

— Хотите чаю? — спрашиваю со вздохом.

— Когда ты так грустишь по этому поводу, не очень, — усмехается Самойлов.

— Не поняла, что?

— Ну ты явно не в восторге от собственного приглашения.

— Я просто… знала, что застрянем. Это было ясно по снегу… Я не хотела вас утруждать…

— А я думал ты дома своего стесняешься.

— Что? Нет конечно! Так вы идете, или в машине останетесь ночевать?

— Иду конечно, тут наверняка по ночам бродят волки, — кривит лицо Самойлов.

Герда встречает нас бешеным лаем, еще бы, нечасто я домой с чужаком являюсь.

— Успокойся, дорогая. Это свои, — ласково треплю любимицу по холке.

— Хорошая девочка, — вторит мне босс. — Охранница что надо.

— Не бойтесь, она очень послушная.

— Черт, мобильный в машине забыл, — восклицает Самойлов.

— Я пока чайник поставлю.

— Нет, со мной пошли. Не видно ни фига, я ж не найду дорогу.

— Издеваетесь? Два дома пройти, зеленая калитка.