Ребенок от Деда Мороза

Вздохнув, иду разыскивать босса. Его нигде не видно, блондинки тоже.

— Вы не подскажете где тут дамская комната? — спрашиваю приятную полную даму в ярко лиловом вечернем платье.

— Вот туда, милочка, — пухлая рука указывает мне направление.

Решив сходить «на дорожку», отправляюсь в заданном направлении. Дом огромный, и конечно на туалете нет таблички — поэтому поиск выходит нелегким, но мне все же удается отыскать туалет.

Вздохнув, смотрю на себя в зеркало. Зачем я сюда приехала? Глупая трата времени. Чтобы Герман станцевал со мной танец, позлил свою маман?

Даю себе слово, что больше на его уговоры не поддамся! С этой минуты больше никаких игр!

Выхожу обратно в коридор, начинаю доставать мобильный из вечерней сумочки, чтобы набрать Вере. Надеюсь она уже нашла водителя…

И тут вижу в темной нише, справа знакомый силуэт… Точнее, два силуэта. Один из которых явно принадлежит боссу. А второй очень напоминает «бывшую» блондинку, сестру Игоря. На цыпочках делаю еще пару шагов, приблизившись. Меня они не видят, да что там, эта парочка никого не замечает…

Блондинка ростом по подмышку босса, и сейчас она встает на цыпочки, обвивает шею Германа руками, почти виснет на нем. Далее следует страстный поцелуй, руки Самойлова обхватывают талию девушки. Сумочка падает из моих рук, хлопок выходит очень громким — связка ключей и флакон духов, увы, не оставляют мне шанса остаться незамеченной. Наверное, надо было остаться и сыграть роль обманутой невесты, воспользоваться шансом и влепить боссу пощечину. Мне бы конечно вряд ли полегчало, но все равно… Ударить его очень хочется. Но прежде чем я о чем-то успеваю подумать, ноги сами несут прочь, куда подальше. Бегство выходит жалким, я ничего не вижу перед собой, врезаюсь в какого-то мужчину, бормочу извинения — он из-за меня проливает шампанское себе на рубашку. Оглядываюсь в поисках полотенца или салфетки чтобы помочь бедняге, тут подходит его жена, начинает фыркать на меня, и наконец появляется Вера, кое-как подпрыгивающая на своем костыле, и утаскивает меня прочь от всего этого ужаса.

— Да что же это такое, что с тобой, Насть? — возмущенно шипит на меня Вера. — Ни на минуту нельзя тебя оставить, сразу во что-то вляпаешься!

— Я тебя прошу, поехали быстрее отсюда!

— Пока никак. Меня попросили подождать пару часов, водитель что-то чинит в машине… — вздыхает Вера.

— Боже мой, неужели у Самойловых не найдётся ещё одна машина? — восклицаю возмущенно.

Набрасываю пуховик, благо сразу нахожу его взглядом на вешалке, и решительно направляюсь к выходу. Вера хватает свою верхнюю одежду.

— Настя, постой, ты же видишь, мне нелегко за тобой носиться!

Но я не слушаю, вылетаю на крыльцо.

— Я тебя не понимаю Насть, нельзя себя вести как маленький истеричный ребёнок! — возмущенно отчитывает меня подруга.

— Слушай, я сейчас не готова к нотациям! Все чего мне хочется, это побыстрее покинуть данное мероприятие. Я потом тебе все расскажу, объясню…

— Ты не мне должна рассказать, а Герману! Пока ты молчишь, тебя это будет тяготить, мучить, пойми уже наконец!

— Я сама решу, говорить или нет, и когда. На данный момент я думаю, что ему вообще не интересна это информация.

— Ты ждёшь от Германа ребёнка, эта информация не может быть ему не нужной! — громко и осуждающе кричит на меня Вера. Вдруг замолкает, испуганно оглядывается назад, на её лице появляется выражение крайнего шока, испуга. Понимаю, что когда обернусь в ту же сторону, моя жизнь полетит под откос окончательно. Поэтому о самое сложное — повернуть голову и увидеть, кто же стоит за нашей спиной.

Ощущение, что я попала в кошмар на яву! Обернувшись вижу Антонину Григорьевну, ее лицо белее снега, что покрывает сугробы вокруг дома, ощущение, что она вот-вот грохнется в обморок! Нет никакого сомнения, что мама Германа слышала каждое слово из нашей перепалки.

Мечтаю провалиться сквозь землю, стою как истукан, растерянно таращась на женщину, бледное лицо которой начинает покрываться красными пятнами. Антонина Григорьевна поджимает губы и, видимо, готовится словесно меня растерзать. Почему-то я уверена, будь сейчас у нее в руках нож, она бы его в меня без промедления вонзила. Взгляд такой, словно она видит перед собой врага народа, охотницу за богатым мужем и инсайдера, пробравшегося в фирму чтобы разорить ее, в одном лице. Моем лице.

Что она решит про меня? Наверняка что намеренно поймала на крючок ее сына-святошу. Конечно же, именно так и думают все мамы богачей. Ужасно стыдно, противно. Я отчаянно желала скрыть беременность, но новость распространяется со скоростью вируса. Герман ни в коем случае не должен знать о ребенке, не хочу, чтобы кто-то посторонний ему сообщил такую важную новость. Я сама должна. Я, конечно, не хочу, но когда-то придется… В голове крутятся мысли, набегают одна на другую, Вера тащит меня куда-то в сторону, прочь от злобной фурии, пока та не обрела дар речи.