Ребенок от мужа сестры

Конечно, после того как меня всем представляли будущей женой, это не вызвало удивления. Даже среди слуг. Все конечно поглядывали на нас украдкой. Но с какой-то радостью. Я не чувствовала негатива. Анна Львовна уже ждала нас за столом. Мы пообедали, разговаривая на отвлеченные темы. Бабушка Марата – очень чуткая женщина, она не задавала никаких неудобных вопросов. Обстановка за столом была непринужденной.

Меня куда больше волновала Милена. Вчера она поглядывала на нас с явным неудовольствием. Потом отозвала сына и что-то долго выговаривала ему. Это заставляло меня переживать. Конечно, Марат давно взрослый, самостоятельный. Он не будет прислушиваться к тому, что противоречит его желаниям.

– Мне надо заскочить в офис. Потом встреча с инвестором. Хочешь со мной? – предлагает Марат, слегка сжимая мою руку. – Не хочу расставаться с тобой.

– Я лучше дома побуду. Не выспалась, – произношу не подумав, и тут же краснею. Нашла о чем сказать при бабушке!

Но Анна Львовна понимающе улыбается. Видно, что очень рада что мы так общаемся. Легко и непринужденно.

– Конечно, отдохни милая. Можно в саду, возле бассейна, на качелях полежать. Сегодня так тепло!

– Да, отлично. С удовольствием!

– Хорошо, – со вздохом смиряется Марат. – Оставайся.

Говорит это с легким недовольством. Словно и правда хотел меня на встречу в офис взять. Зачем я там ему?

* * *

Какой бы прекрасной не была наша ночь, чувство вины все равно возвращается. Я очень хочу встретиться с Никой… И в то же время боюсь.

Что я скажу ей? Послушает ли она меня? Или проклянёт навсегда? Я помню её слова о том, как она любит своего мужа. Но в тоже время, помню слова Марата, что для Ники это был брак по расчету, что он никогда не был с ней счастлив. Так кому же верить?

Раньше я бы не задумываясь выбрала сестру, но сейчас все больше чаши весов склонились к любимому человеку…

– Ты очень задумчива, Тина. Может, поделишься своими тревогами? – мягко спрашивает меня бабушка Марата. Она тоже вышла в сад, спросила не помешает ли. Я была только рада ее компании. Как-то естественно выходит, что рассказываю ей о своих сомнениях. О том что узнала новый телефон сестры и хочу ей позвонить.

– Я понимаю твои мучения, девочка. Позвони, конечно.

– Только пожалуйста, не говорите об этом Марату. Он расстроится.

Последнее время даже просто имя Ники вызывает в нем крайнюю степень раздражения. Поэтому не хочу провоцировать негатив.

– Не скажу, милая. Но и ты пообещай мне в ответ.

– Да, конечно. Что?

– Если Ника предложит встретиться, не ходи одна.

– Вы сейчас хотите сказать, что моя сестра может представлять для меня опасность? – переспрашиваю возмущенно.

– Я не знаю. Говорю то что чувствую.

– Я хочу ее увидеть! И если она предложит…

– Хорошо, милая. Но согласись, ты в том положении, когда надо думать не только о себе. Тогда пообещай, что не пойдешь одна. Я схожу с тобой. Тем более ты же никуда ни разу одна не выходила.

– Да. Потому что нужды не было. Я не ребенок и не потеряюсь.

– Я этого и не говорю. Сочти это моей прихотью. Пожалуйста.

Киваю. В любом случае, сначала надо позвонить. Может Ника не захочет меня видеть.

* * *

Казалось бы, я безумно хочу поговорить с Никой, но когда доходит до решающего момента, отчаянно трушу, даже пальцы дрожат, когда набираю с листка бумаги номер:

– Да? – произносит голос сёстры, и слёзы брызжут из глаз.

– Ника... это я, – все что удаётся вымолвить.

– Привет, Тина, – голос сёстры звучит устало. – Я рада, что ты позвонила. Как у тебя дела?

– Все… хорошо. Очень соскучилась по тебе.

– Я тоже, Тина.

– Ты сердишься на меня?

– Вряд ли это можно так назвать, – вздыхает сестра. – Я подавлена, разбита, но жизнь продолжается несмотря ни на что. Ты все равно останешься моей сестрой, что бы ни случилось между нами.

– Спасибо. Не представляешь, как для меня важны эти слова

Мы поговорили ещё немного, но это были общие обтекаемые фразы, ни слова про Марата или ребёнка в моем животе.

– Где ты сейчас живёшь, Ника? Надолго в Лондоне? – спрашиваю робко.

Нет скоро уезжаю. Сняла небольшую комнату.

– Ясно… а с папой что? Твоя подруга, которая дала мне телефон, сказала что вы поссорились.

– Может все же встретимся, Тина? Боюсь предлагать, если честно. Не уверена что стоит предлагать тебе это…

– Почему?

– Не знаю, – новый вздох. -Прости. Про папу не могу по телефону…

– Да, хорошо, давай встретимся, – решаюсь наконец, понимая, что иначе точка не будет поставлена. Разговор должен принести облегчение нам обоим. Только так сможет начать строить отношения с чистого листа.

– Только я обещала Анне Львовне, что мы…

Запинаюсь.

Это звучит так, будто я безвольное существо, и должна находиться под присмотром. Но я действительно пообещала…

– Я не против, сестрёнка, – произносит Ника, и у меня отлегает от сердца. – Ты можешь с кем угодно прийти, это неважно. Можешь и не приходить, я же понимаю… что тебе нелегко. Со мной в последнее время было сложно. Ты многое пережила. Я не должна была делать все это. Я сама во всем виновата.