Ребенок от отца моего мужа (СИ)

Этого никогда не будет. Только вот этой правды, Леше не озвучу. Он итак слишком много для меня делает. Хотя я тоже не сижу просто так без дела. Я занялась переводами, работаю дома онлайн. Сама нашла заказчиков, и откладываю все заработанные деньги. Очень хочу поскорее встать на ноги и слезть с шеи друга.

Я очень люблю приезды Леши — это связь с прошлым, отдушина. Когда он уезжает, снова мы с сыночком одни. И Андрей, по сути, он остается чужим человеком. Он делает, что его попросили, не больше. Но даже за это я ему благодарна. Ведь мое сокровище родится в отличных условиях. Будет иметь все необходимое. А дальше я непременно справлюсь.

Чем больше приближается время родов, тем сильнее я чувствую тревогу. Врач заверяет, что все отлично. Но моя душа не на месте. У меня даже был порыв наплевать на все и позвонить Владу. Спустя годы, я пойму, что это было бы самым правильным решением в моей жизни. Но, увы, в тот момент я отмела эту идею. Запретила даже себе думать о подобном.

Странный диссонанс, отличное самочувствие в преддверии родов, и необъяснимый хаос в душе. Я даже ложусь в клинику заранее. Решила исключить любые риски. Не хватало еще, чтобы роды внезапно начались, а в городе пробки, не успеем доехать…Ой, чего только мозг беременной женщины не придумает.

А накручиваю я себя мастерски, хоть и всеми силами пытаюсь настроиться на позитив. Донимаю доктора вопросами. Он вежливо, с улыбкой успокаивает меня. Так жду встречи с сыном. Уже представляю, как он будет похож на Влада. Я этого безумно хочу.

Приехал Леша, Андрей тоже постоянно забегает. Я не одна, меня поддерживают. И только Влада нет рядом. Я бы многое отдала, чтобы изменить это.

Роды прошли легко. Все время я думаю о своих мужчинах. Они мне дают силы, а сыночек, так жалел маму, что не приносит особых мучений. Во мне безудержным огнем горит желание поскорее его увидеть, прижать к груди и больше никогда не выпускать.

Я слышу его крик, плачу от счастья. Протягиваю руки. Я так долго мечтала о нашей встрече. Укол… темнота.

Очнулась я в палате. Одна. Зову врача. Уже хочу встать и бежать на поиски. Доктор появляется довольно быстро.

— Где мой сын? Я хочу его видеть! — кричу, и почему-то задыхаюсь от слез. Не нравится мне выражение лица врача.

— Я сожалею… ваш сын не выжил… так иногда случается…

Глава 19

— Нееет… — хриплю и проваливаюсь во тьму.

Не хочу возвращаться в мир, где нет моей крохи. Не верю, не могу принять, никогда не смогу. Это за гранью… тут слово боль не значит ничего. И ничего не может передать. Это ничтожная часть той испепеляющей бездны, что разверзлась во мне.

Я больше не чувствую тела, окружающую реальность, есть только адское состояние апокалипсиса внутри. Не могу смотреть на людей, говорить с ними. Хочу видеть своего малыша. Внутри больше нет ран, там огромная черная дыра горя и отчаяния, что душит, съедает.

Слезы обжигают щеки, они льются непрерывным водопадом. Горькие, пропитанные осознанием, что моего крохи больше нет со мной.

— Я хочу видеть сына! — едва шевеля губами, говорю доктору, который снова пришел проверить меня. До этого он приходил несколько раз, что-то говорил. Не помню. Кажется, были и Леша с Андреем. Память не фиксировала этих моментов. В моей черной вселенной нет места для людей, там есть лишь обжигающее, ядовитое горе.

— Мне очень жаль… — бормочет, глядя в пол.

— Покажите мне его! Мне надо увидеть… своими глазами, — хватаю его с силой за рукав, тяну так, что он покачивается на ногах. Даже сейчас одно воспоминание о малыше, и он дает мне силы.

— Я поговорю с Алексеем… — поспешно выбегает. Он меня боится.

— При чем тут Алексей?! Это мой сын! — кричу ему вслед. — Слышите, мой! — и снова отчаяние забирает меня к себе, в черное забвение. И там лучше, я не хочу возвращаться в реальность, она слишком жестока для меня.

Девять бесценных месяцев мой малыш был со мной, вот где было настоящее счастье. Я наивно полагала, что у нас еще столько времени впереди… а мой ангелочек упорхнул. Даже на руках его не успела подержать.

Все же в сопровождении Леши, меня привели в морг. Показали крохотное синюшное тельце издалека. Близко не подпустили. Я рвалась к своему крохе, кричала, но укол и снова черная бездна.

— Это не мой сын! — все, что я успела сказать, перед очередным падением в свое небытие отчаяния.

Новое пробуждение, как всегда боль. Восстанавливаю по фрагментам встречу с моим крохой. Почему мое материнское сердце молчало? Да, мне жаль ребеночка того… Но я не чувствую особенной связи. Не ощущаю сына там на небесах. У меня в голове какой-то диссонанс, раздвоение, боль от потери, и нет принятия этой потери.

Возможно, так и бывает у матерей, переживших подобное горе. Мы не можем принять данный факт, до последнего верим в чудо. И все же меня мучает осознание, чувство, что он совсем рядом, но я не могу его найти. Это сводит с ума. Доводит до грани безумия. Ведь моего крохи нет. Но и не ощущаю, что он ушел.

— Птичка, ты ж у меня сильная, — рука Леши дрожит, в глазах стоят слезы.