Ребенок от убийцы брата

— Дим… — я знал, что ступаю на тонкий лёд, но, тем не менее, всё же решился произнести давно мучавший меня вопрос. — Может быть, пора начать искать Яну?

Соболь сначала прикончил полбутылки и лишь после этого отрицательно покачал головой.

— Нет.

— Ты уверен?

— Она сделала свой выбор, Раф.

Как будто это всё объясняло. Бабы часто ведут себя нерационально… Взять хотя бы мою бывшую, которая, как выяснилось, не только упекла меня на десять лет за решётку, но и родила от меня ребенка… которого тут же сбагрила сестре своего полюбовника. Но вот что у неё в мозгу было, а?

Яна — тоже. Неплохая девка, но сложная… неуживчивая что ли. Могла бы вить из Соболя верёвки, если бы только этого захотела…Да, если честно сказать, она и вила их, только, кажется, сама об этом не подозревала. Ей бы чуть попроще относится к тому, чем занималась её сестрица, и всё было бы по-другому.

Я вдруг подумал о том, что я бы ни за что не отпустил свою женщину. Плохой я или хороший, сволочь или нет — но Ксанка теперь прикована ко мне до конца жизни. Пускай лучше смирится и получает от этой жизни удовольствие, потому что другой я ей всё равно не дам.

Фиг ли!

Моя девочка. Скромная, робкая, стеснительная. Боевая, внимательная, смелая.

Вся моя. Целиком.

Мысли об Оксанке мешали мне нормально думать… Соболь же был сильно под шафе, поэтому мы просто договорились обсудить всё в офисе в понедельник.

— Увидимся завтра, — попрощался я, вставая с кресла. Завтра, в субботу, я наметил небольшие посиделки в честь своего изменившегося семейного положения.

Соболь махнул рукой, нащупывая новую бутылку виски. А я, закрыв за собой дверь, отправился домой.

Время было позднее. Несмотря на что, что с Соболем мы почти ничего не обсудили, попойка заняла часа три, не меньше. Оксанка уже наверняка легла и возможно даже спит.

Мне не хотелось, чтобы она спала. Да, я не собирался её трогать… только поиграть немного: распалённое желанием тело подсказывало мне такие игры, от которых я уже и дышать нормально не мог.

Чтобы не испугать её раньше времени, я принял душ на первом этаже, поднявшись в спальню лишь в одном полотенце, обёрнутым вокруг пояса.

К сожалению, моя красавица уже спала — и улыбалась во сне.

Сбросив полотенце, я надел боксеры и лег на своё законное место — обняв свою законную жену.

Ну, хоть что-то.

Глава 26

Оксана

Когда я проснулась, вся комната была залита солнечным светом. Зимой такого раннего утра не бывает! Значит, я проспала. А ведь я установила будильник на сотовом на шесть тридцать утра. Несмотря на то, что Рафаэль убедил Ромку спать отдельно, мой сынишка никогда прежде не ночевал один, без меня — поэтому я хотела проснуться пораньше и на всякий случай подстраховать его первое пробуждение в чужой комнате.

Я вскочила с постели, крутя головой — сотовый как будто под землю провалился. Машинально отметила, что постельное бельё на другой стороне кровати оказалось смято — то есть Валеев всё-таки ночевал рядом со мной. Видимо не только Ромка, но и я сама так вымоталась, что не почувствовала прихода Валеева. А Ромка…

В этот момент откуда-то издалека послышался звук. Я бросилась к двери. Звук шёл снизу — громкий мальчишечий смех. Я побежала к лестнице… чтобы найти на первом этаже Ромку и Рафаэля, играющих с двумя воздушными шариками. Они поочередно подбрасывали оба шарика, не давая им коснуться пола. И Ромка…. Ромка был счастлив.

«Ромка, смотри, наша спящая красавица проснулась», — заметив меня первым, произнес Валеев. — Ксан, отлепляйся от перил и иди к нам.

«Мама, мы почти не завтракали. Ждали, когда ты проснёшься», — пояснил Ромка. — «Спускайся. А то я очень голодный».

Я кивнула… а потом вспомнила, в каком виде выскочила из комнаты.

«Дайте мне пять минут», — попросила я и кинулась обратно в спальню. Какое счастье, что я вчера распаковала вещи. Теперь мне хватило лишь пары минут, чтобы скинуть ночнушку и надеть сарафан — мои московские ситцевые халатики в этом доме смотрелись бы совершенно не к месту, поэтому я так и оставила их на полке. Быстро соорудив на голове «гулю», влезла в свои пластиковые тапочки (приличные туфли я тоже на всякий случай захватила, но надевать туфли на каблуке показалось мне сейчас перебором), и в таком виде спустилась вниз.

Ромка и Валеев ждали меня у лестницы. Валеев просто отдыхал, облокотившись на перила. А Ромка… Ромка держал огромный букет душистых, великолепно пахнувших, цветов. Но больше всего «цвело счастьем» его детское личико.

Да блин! Я захлюпала носом.

— Ксан, не пугай сына, — прошипел сквозь зубы Валеев. Ромка же, отдав мне букет, обеспокоенно спросил:

«Мама, тебе не нравятся цветы? Смотри, какие красивые».

Опустив лицо к душистым бутонам, я несколько раз отрицательно покачала головой — одновременно с этим успокаиваясь, а затем, сев на ступеньки и положив букет себе на колени, широко улыбнулась.

«Это лучший букет, который я когда-либо получала…»

«Тогда почему ты плачешь?» — нахмурился Ромка.