Ребенок открывает мир

Итак, дело не в том, что в воспитании вообще не должно быть наград и наказаний, а лишь в том, чтобы не' ограничиваться этим методом, не считать его единственным. Доверие к ребенку, умение взрослого прощать малышу его большие и малые прегрешения, поручение детям посильных задач в труде и особенно в воспитании младших — не это ли есть истоки могучей реки морали, бескорыстия, доброты?

Первый шаг в альтруизм

Представьте себе, что однажды, идя вечером по пустынной улице, вы нашли какую-нибудь ценную вещь, ну, допустим, бумажник; в нем деньги, документы. Какая мысль первой придет вам в голову? Ну конечно, отнести в бюро находок. Так вы и делаете: идете к справочному киоску, узнаете адрес бюро находок, едете туда, отдаете найденную вами вещь и облегченно вздыхаете. Вы чувствуете радость выполненного долга, и все же...

И все же все время с вами было едва уловимое чувство неудовольствия, как будто какой-то внутренний голос искушал вас: «Ну зачем тебе все это? Искать справочное бюро, стоять в очереди, тащиться на другой конец города в бюро находок... Чудак! Ну какая тебе от этого польза? Уж если ты такой честный, оставь бумажник на дороге, пусть его найдет кто-нибудь другой. Чего ты хочешь? Славы? Ты же не утопающего спас и не ребенка из огня вытащил; даже хозяин бумажника и тот о тебе не узнает». Но нет, вы не уступили коварному искушению. Значит, вы совершили альтруистический поступок: пошли на определенные жертвы, не получив взамен, казалось бы, ничего...

Так ли это? А чувство выполненного долга, радость от того, что сделали человеку приятное? Не это ли заставило вас отказаться от искушения? Значит, есть в человеке что-то, что побуждает его действовать не ради материальных благ или поощрения со стороны окружающих. Вот это что-то мы и назовем бескорыстной, или альтруистической, мотивацией.

«Но ведь это — капля в море,— скажет критично настроенный читатель.— Кто же, например, станет работать бесплатно, терять свое время, не получая взамен ничего? Нет, так поведение человека не объяснить, не здесь главное».

А разве главное это только то, что чаще всего встречается? Разве большинство людей могут любить, как Ромео, ревновать, как Отелло, ненавидеть, как Яго? Вряд ли мужество Овода можно считать массовым явлением. И все же, читая о них, разве мы не находим в себе немного от Ромео, от Овода и даже (будем мужественны!) от Отелло? Просто эти герои — маяки человеческих страстей, и сила их отнюдь не в массовости. Неважно даже, существуют ли подобные люди вообще. То же и альтруизм. Пусть он — «нетипичное» явление, пусть его немного в каждом из нас; все равно он остается критерием и мерилом человечного в человеке.

Веками философы, писатели, поэты вели спор о самой возможности альтруизма. «Анализ, измерение? Что вы! Разве можно измерить альтруизм!» — сказали бы нам с улыбкой еще полстолетия назад. Но не таков XX век с его постоянными сюрпризами в науке.

Представьте, что вы идете по залу большого универсального магазина. Навстречу вам человек, в руках у него множество пакетов. Вы уже собираетесь пройти мимо, как вдруг человек спотыкается... пакеты летят на пол. Как тут не помочь! Вы помогаете и не знаете, что это не более чем эксперимент. Такие опыты провела американская исследовательница Харрис. Оказалось, что не так уж много людей способны бескорыстно помочь другому в подобной ситуации. В еще одном опыте сотни горожан находили утерянные кем-то письма. Что сделает человек? Разорвет конверт или опустит в ящик, совершит бескорыстный поступок?

Но обратимся к детям. Как вы думаете, способен ли маленький человек на бескорыстный поступок? И если да, то в каком возрасте впервые возникает у него альтруистический мотив?

Воспользуемся уже известным нам методом «психологического рентгена». Для начала расскажем малышу историю следующего содержания: «Вова ходит в детский сад. Однажды в детский сад пришел человек, которого звали Иван Петрович, и попросил Вову вырезать флажок для праздника, а в награду предложил красивую марку. Иван Петрович сказал Вове:

— Ты можешь либо взять марку себе, либо опустить в эту коробочку. В дальнейшем все марки из коробочки будут наклеены на большой лист бумаги, а затем состоится выставка марок для всего детского сада,— и ушел.

Вова вырезал флажок и взял марку себе. Хорошо ли поступил Вова? Что бы ты сделал на его месте?»

Запишем ответы ребенка. А теперь, как этого и требует наш метод, поставим малыша в реальную ситуацию, описанную в рассказе: предложим вырезать ножницами нарисованный на бумаге флажок, а в награду дадим марку. Повторим то, что сказал взрослый герою нашего рассказа, выйдем за дверь и понаблюдаем за поведением малыша через экран. Важно только, чтобы коробочка, в которую ребенок мог бы при желании опустить свою награду, была с прорезью (наподобие копилки); так будет соблюдена полная «тайна вклада». Иначе мы не сможем понять, опустил ли ребенок из желания сделать доброе дело или из потребности показать, какой он хороший, и заслужить одобрение.

Давайте посмотрим, как ведут себя дети.